В метро некоторые мужички усаживаются на самое козырное, лобное место, широко расставляют ноги, как будто им вот-вот рожать, и хватаются рукой за него. Нет, не так — за НЕГО. Мужчины о НЁМ думают именно так — большими буквами.
В тот раз всё было типично: мужик сидел в вагоне по центру дивана, расставив ноги на ширину эго. Другие пассажиры скромно жались по краям. Мужик время от времени пробегал пальцами по своей трубе, скажем так. Вид у него при этом был озадаченный: с похожим выражением лица шарят по карманам в поисках пропавшего кошелька. Мужик музицировал слишком заметно. Мне в очередной раз стало жутко неловко: в вагоне было много женщин, причём пожилых. Некоторые из них отворачивались, стараясь смотреть в другую сторону.
Напротив этого паганини сидел старенький дедушка. Несколько деревенского вида, в кирзовых сапогах, с сумкой-тележкой, в которой он, видимо, ещё подвозил снаряды на передовую во время войны. Дедушка, как раз наоборот, внимательно наблюдал за солистом нашей местной филармонии. В глазах старичка засверкали задорные искорки.
Неужели дедок что-то ему ляпнет, подумал я. Ляпни, дедок, умоляю, ляпни, бормотал я про себя целую станцию.
И дедок ляпнул:
"Потерял чего, милок? "
Мужик вздрогнул и (я чуть не написал — выронил инструмент) отдёрнул руку.
Но было уже поздно.
Потому что дедушка громогласно закончил репризу:
"Хочешь, свой одолжу? Мне-то уж без надобности".
| 24 Sep 2025 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Конец перестройки. Голодное время начала 90-х. Чебоксары.
Приехал в командировку в одно из республиканских министерств. Сижу в приёмной, жду приёма.
На пишущей машинке стучит очаровательная миниатюрная чувашка – секретарша. Девушка необыкновенной красоты, мечта.
Разговорились. О том, о сём, о тяжёлой нынешней жизни. О нехватке денег на эту жизнь.
Говорит мне:
— Приходится дома подрабатывать – на машинке тексты перепечатывать. До 2-3 часов ночи печатаю.
— И сколько за вечер зарабатываете?
— 50 рублей. (200 грамм сливочного масла по тогдашним ценам).
И чёрт меня дёрнул….
— Приходите ко мне сегодня вечером в гостиницу. Хоть отдохнёте. А чтоб вы заработок не потеряли, я Вам 50 рублей дам.
Открыл дипломат, там был коньяк, конфеты "Птичье молоко", шоколадки. Она глянула, глазки потупила, покраснела, и шёпотом:
— Сто.
Два вечера приходила.
Бетховен: Учитель музыки сказал ему, что как композитор он безнадёжен.
Роден: Был неуспевающим учеником и три раза безуспешно сдавал экзамены в школу искусств, а его отец вообще считал сына идиотом.
Карузо: Его учитель считал, что у Карузо нет голоса и, что он никогда не сможет петь.
Томас Эдисон: Учителя говорили, что он
Прочитал в историях прошлых лет про Тэдди Кеннеди, который ни дня в своей жизни не работал.
У меня в отличие от него, море профессий и специальностей — холодильщик, сварщик, слесарь, водитель (проф), механик, электрик, электронщик, токарь, фрезеровщик, немного столяр и плотник. Обучен сельскому труду, косить, держать огород, ухаживать за скотиной, колоть свиней. Неплохо знаком с компьютером и интернетом, немного могу программировать, ремонтировать софт и железо. Два высших, кстати.
Как-то пили с другом, пригорюнился:
— А ты знаешь, — говорит, — я ничего не умею делать руками. Вечный менеджер среднего звена, что-то втюхивает и продает, не задерживается подолгу в одной конторе. А по сути, разница небольшая. Я ведь могу работать только по одной специальности, доходы сопоставимы (были), и мои профессиональные умения никакого отношения к счастливой и наполненной жизни не имеют.
Грустно, на что тратим жизнь? Сейчас, ближе к закату, понимаю что важны два умения в жизни.
Наслаждаться жизнью здесь и сейчас, несмотря ни на что.
Овладеть ОДНОЙ специальностью, которая будет тебя обеспечивать материально по жизни.
Непосредственным участником этой истории я не был, но услышал её от одного из главных персонажей. Шёл 1989 год. Советский Союз трещал по швам. Вместе с ним трещали и моральные устои. Но ещё оставались нетронутые тлетворным влиянием перестройки девушки. Именно такой и была молодая выпускница педагогического института