Была у меня учитель математики — Инна Анатольевна, но просила называть себя только Инночкой. Решала гигантские уравнения в уме, хлестко и жёстко вела уроки. Ругалась на них феерически, но ни разу не используя мат. Орала с такой силой, казалось, что на улице человека задавило КАМАЗом, но не до конца. Встретив её, я понял, что математика это не моё.

Филолог, дважды кандидат, учу пятнадцатый язык. Спасибо ей за жизненный путь.

Когда мне было 20, я влюбился в свою преподавательницу. Говорил ей не раз, все как обычно: нельзя, не принято. Меня подкалывали друзья, издевались, называли ее старухой, а меня каблуком. Но мне было все равно, ведь я так сильно любил ее. Пять лет я ждал, пять лет думал о ней каждый день. И вот в день окончания института, когда больше не стало запретов, я пришёл и сделал ей предложение. Она расплакалась и сказала — да. И теперь я самый счастливый на свете муж и отец двоих детей.

Росла в поселке, в школе наш класс был единственным с учениками только из поселка, остальные комплектовались из деревень района. Мы были очень дружными с первого класса, да даже с садика. В шестом классе к нам добавился новый мальчик, переехал к бабушке. Мы взяли над ним шефство. Все лабораторки-контрольные покрывали, помогали, отбивали от деревенских. В 9-11 классах вытянули на экзаменах. После 11 не собиралась поступать в техникум, но подала доки ради того, чтобы решить ему математику — с русским помог другой одноклассник. Сдала, забрала доки, уехала оттуда, контакты со всеми поддерживала, конечно. Перед окончанием техникума мальчику привалило наследство в виде деревенского магазина, кое-кто из класса попросился к нему на работу, мальчик им заявил, что не для того пробивался в жизни, чтобы тянуть на себе колхозников.

В этом году впервые собрались всем классом — нам по 31-32 года — из 17 одноклассников восемь ведут совместный бизнес, остальные разъехались по городам покрупнее, все более-менее устроены, всегда готовы прийти на помощь другим. Только один мальчик плакался нашей бывшей классной — мол, не принял его коллектив, не помогали ему после школы, всем повезло, а ему нет. Отобрали магазин за долги, живет в бабушкиной квартире, долгов за коммуналку больше 400 тысяч. Скинулись и оплатили, чтобы не расстраивать классную. На работу его так никто к себе и не взял.

Сколько себя помню — писала стихи. И в школьные годы был у меня стих, который начинался так: "Соленый, тёплый, влажный след Остался на щеке моей..." — подразумевая след от слезы. Дала прочесть его маме и долго не могла понять, почему она еле сдерживает смех после первой же строчки. Выросла, нашла стихи, начала читать этот и поняла, как неоднозначно звучит эта строчка, если вырвать ее из контекста.