Несколько лет назад оказалась в сложной ситуации. На работе со мной перестали считаться, использовали в хвост и гриву, попрекали за косяки. Последней каплей стал ужасный график работы, изменить отказались.

Я уволилась в сердцах, накоплений не было, квартира съёмная, денег мало было в заначке. Новую работу никак найти не могла. Затянула потуже пояс, и всё равно никак не хватило денег. За квартиру платить было нечем, работы нет. Друзей тоже не было. Три подруги были, но одна родила и уехала в другой город, общение прервалось. Ещё одна разбогатела, перестала меня считать за человека. И ещё одна в новой компании парня стала вращаться, меня забросила.

Я сама из маленького городка, родители пьющие, на них рассчитывать нельзя было. А больше и нет никого. Помню, стояла я в магазине и плакала, потому что денег не было. Ко мне подошла девушка, спросила, что случилось. Я разревелась и рассказала ей всё. Она меня успокоила, купила целый пакет продуктов. Дала мне денег в долг за аренду квартиры на месяц. Помогла с работой. Да, не работа мечты, но не такая уж и плохая. Приезжала в гости, веселила, дарила приятные мелочи, говорила комплименты, подбадривала.

Я выбралась из жопы. Нашла хорошую работу, взяла ипотеку даже! Я и поверить раньше в такое не могла! С той девушкой дружу сейчас. И просто не могу поверить, что незнакомый человек мне помог просто так. Я ей, конечно, вернула и деньги за квартиру, и тоже подарки дарила, и помогала. Но мне так важно было участие в тот момент, как вовремя я его получила. Всегда была скептиком, а теперь верю в добро.

Пипец, [м]ля... Нет слов...

Есть люди, которых надо просто убивать. На месте. Чтобы они не размножались и не заражали землю своим генетическим мусором.

В понедельник-вторник был в Москве.

Поездка прошла отлично, все вопросы решил, выезжаю из города, проехал за два часа жуткую балашихинскую пробку — звонок из Нижнего.

Влюблялся только раз в жизни. Невзаимно. Приезжал по первому ее зову даже среди ночи, делал все, что попросит, — френдзона полная. Перегорел, отпустил, встречался с другими девушками, но ничего не чувствовал, отношения в итоге не складывались. Перешёл на дружеский ceкс, чтобы не трепать нервы ни себе, ни им.

С одной хорошей подругой все собирались как-нибудь встретиться, да долго не выходило. В итоге встретились все-таки, выпили вина, переспали, она заснула у меня на плече. И я вдруг понял, что пропал. Рассматривал ее лицо всю ночь, перебирал в голове все наши разговоры и шутки. И влюблялся. Весь следующий день уговаривал начать встречаться. Уговорил. Переехала ко мне. И с тех пор я счастлив. Я снова влюблен; хочу защищать мою хрупкую девочку от всего; видеть, как загораются ее глаза, когда я делаю ей сюрпризы; получать сюрпризы от неё; есть и нахваливать ее первые неумелые кулинарные "шедевры", засыпать с ней в обнимку. Где были мои глаза все два года, что мы были знакомы до этого... Лучшая девушка в мире все это время была у меня под носом. Дышу полной грудью, снова могу любить, не представляю жизни без неё. Скоро сделаю предложение!

Недавно встретил тролля. Настоящего, с большой буквы. Но не того, который горный и из Норвегии, а того, который троллит.

Дело было так. Иду по промзоне, мимо офисного центра, из склада переделанного. Тротуар снегом засыпан по колено, на улице машины в два ряда припаркованы. Все мысли о том, как бы не грохнуться и не сломать чего-нибудь.

В 1973 году Оуэн Гарриотт входил в экипаж американской орбитальной станции "Скайлэб". Устроенный им розыгрыш офицера Центра управления полетами Роберта Криппена достоин навечно войти в анналы космонавтики.

С собой в космос Гарриотт захватил диктофон, на который его супруга наговорила несколько фраз. Когда в один прекрасный день оператор Роберт Криппен вышел на связь со "Скайлэб", Гарриотт ждал у передатчика с диктофоном. И между станцией и Центром управления состоялся следующий диалог:

— "Скайлэб", это Хьюстон, ответьте.

— Здравствуйте, Хьюстон, — бодрым женским голосом отозвалась станция — Это "Скайлэб".

Земля после секундного колебания поинтересовалась:

— Кто говорит?

— Привет, Роберт, — отозвалась станция.

— Это Хелен, жена Оуэна.

Криппен несколько секунд переваривал ответ, а затем с трудом выдавил:

— Что ты там делаешь?

— Я тут решила ребятам поесть принести. Все свеженькое, — успокоил его голос с орбиты.

Центр управления молчал около минуты, а затем отключился