хотят выселить. Но вдруг Хэир подумал, что полиция могла искать его из–за матери. Дело в том, что последнее время она чувствовала себя далеко не лучшим образом.

Бернард звонит домой в Лидс. Опасения подтверждены: его мать в больнице и надежд на то, что она переживёт эту ночь, очень мало. Он мчится на вокзал, но всё же не успевает на последний поезд. Он садится на поезд до Питерборо, но опаздывает на пересадку до Лидса уже на 20 минут.

Бернард всего лишь бедный студент и на такси от Питерборо до Лидса денег у него нет. Но зато у него была отвертка и связка отмычек. Зачем он носил весь этот набор с собой, история, увы, умалчивает. Парень в отчаянии: он надеется по приезде в Питерборо угнать машину, добраться до дома автостопом, украсть где–нибудь деньги, что–угодно. По голосу своего отца, который сообщил ему новости о матери, Хэир понял: этой ночью она умрёт, а значит он доберётся до дома во что бы это ни стало.

"Билеты, пожалуйста" вдруг доносится до Бернарда, тупо уставившегося в окно. Он передаёт билеты проводнику, тот их пробивает, но не уходит и продолжает смотреть на своего пассажира. Бернард плакал, у него красные глаза, да и выглядит он как–то испуганно.

— У вас всё в порядке?

— Конечно в порядке. И вообще какое ваше, собственно, дело?

— Вы выглядите неважно. Могу я чем–то вам помочь?

— Да, вы бы могли свалить отсюда и заняться своими делами.

Но проводник, несмотря на угрозу в голосе Бернарда, никуда не ушёл.

— Если у вас есть какие–то проблемы, я здесь, чтобы помочь. За это мне платят.

Бернард пересилил желание применить силу и понял, что единственный способ избавиться от назойливого собеседника — выложить всё начистоту. И он рассказывает, что его мать в больнице и она умирает, что он не успевает к ней, что он немного от этого расстроен и был бы признателен, если бы его оставили в покое. Проводник встаёт, выражает сочувствие и желает удачи. И покидает вагон.

Но не проходит и десяти минут, как он возвращается к Бернарду, который уже начинает злиться.

— Послушай, как только мы прибудем в Питерборо, беги на Первую платформу что есть сил. Поезд до Лидса будет ждать тебя там.

Бернард ошарашенно спрашивает: "Что вы имеете в виду? Поезд опаздывает или что? "

Но никто не опаздывал. Проводник по рации связался с Питерборо и вот теперь целый поезд до Лидса дожидается еще одного запаздывающего пассажира. "Все будут негодовать из–за длительной задержки, но сейчас это не имеет никакого значения. Езжай домой и да благословит тебя Господь".

Через несколько мгновений Бернард бросается вслед своему спасителю, но не может найти слов. Когда он всё же выговаривает благодарности и спрашивает, как он может отплатить, проводник отвечает: "Если вы действительно хотите меня поблагодарить, в следующий раз, когда увидите кого–то в беде, помогите ему. И если этот кто–то захочет отблагодарить уже вас — скажите ему то же, что и я. Этого будет достаточно".

Ранним утром Бернард был у постели своей матери, Джойс, в последние её минуты. Каждый раз, вспоминая о ней, он вспоминает и этого кондуктора.

от слова совсем. Гости Франции с уровня своего развития воспринимали их как слабость и трусость государства. Вой и стон стоял по всей Франции. В результате ветераны войны и сопротивления обратились к Де Голлю с просьбой разобраться с этим безобразием. Хотя генерал и считал недопустимым свое участие в делах жандармерии, но ситуация вынудила его принять это предложение. Взамен он потребовал для себя чрезвычайных полномочий и приостановку действия законов на время их исполнения. Операция разрабатывалась генштабом армии Франции. Через несколько недель было объявлено о введении пособий для всех эмигрантов как легальных так и нелегальных, включая членов семей. Единственным условием ставилось регистрация и только лично. Регистрация будет проводиться в концертных комплексах и стадионах. В час Х все жители национальных районов собрались целыми семьями за получением халявы. Стадионы и залы были оцеплены армией Франции. Самые отмороженные, решившим было дело пострелять были там же пристрелены. Переписав всех до единого они были погружены на баржи и под охраной флота Франции отправлены на свою солнечную родину. Больше никто из них никогда не мог вернуться назад. Франция вздохнула свободно, но Де Голь оказался затравлен либеральной и левацкой тусовкой. Он сделал Францию великой вновь, но заплатил карьерой президента. Ничего не напоминает?