Однажды, находясь в одной интеллигентной тёплой компании, хорошо откушав и закусив, у нас спонтанно возник диспут о природе и необходимости применения русского мата в литературе.
— Русский мат — это эмоциональная составляющая русского языка в устах, подчёркиваю, русского человека. Мат в устах иностранца — это звук, ни чем не отличающееся от слов: "бабочка", "одуванчик", и т. д. — высказал свою точку зрения первый собеседник.
— Матом поднимали бойцов на смертный бой, человек, которому упала батарея отопления на ногу, не вспоминает закат солнца на морском лазурном берегу или робкий побег подснежника весной — всё конкретно и точно — адекватно ощущениям. — вторил ему второй собеседник..
— Но, и излишние эмоции в матерной форме, подчёркивают фальш интонации, режут слух, и вызывают отвращения, как пересоленное или точнее переперченное блюдо. По-этому моё отношение к мату, как к специям в блюде: если блюдо вкусное или, скажем десерт, то перец лишний, а если блюдо не удалось, то чем то же надо убедить вкушающего, что он ест не помои. — заключил свои соображения третий.
Мы молча курили на балконе, собираясь вернуться к столу, услышав слово
"десерт", когда слово взял самый молчаливый хозяин квартиры:
— Моё отношение следующее: мат использовать в самых крайних случаях или по необходимости. Вот приведу пример. Однажды я написал анекдот и отправил в Интернет. Звучал он приблизительно так:
"Золушка спешила на бал. Было без пяти одиннадцать.
Резвые кони неслись во всю прыть. Но вдруг...
Кони превратились в крыс, кучер в мышь, золотая карета в тыкву.
Какая-то с@ка перевела часы на "летнее время".
В местной газете передрали мой анекдот и заменили слово "с@ка" на
"негодяй".
Девушке всю жизнь поломали, лишили одного и единственного шанса вырваться из сиротской нищеты.. , и она ласково говорит: "негодяй".
Какой же спрашивается он негодяй???!!!
— П-И-Д-А-Р-А-С!!! — хором воскликнули мы.
— Вот и я так подумал.. , но этого не написал, а жаль... -грустно закончил он свой рассказ.
* * *
В конторе есть [мав]р.
Точнее эфиоп.
В общем коричневый.
И не потому что политкорректность. Реально неглупый мужик.
Только активный очень. Всюду норовит.
И вот как-то он своего коллегу слегка поддостал и тот ему (парень русский) объявил, мол ты молодец ты все правильно сделал, но "лучшее враг хорошего" и вообще "мавр сделал свое дело – мавр может уйти".
И тут наступила тишина.
У нашего эфиопа расширились глаза, он пофиолетовел – они так краснеют, — а присутствовашая в той же комнате руководящая дама сделала страшное лицо и покрутила пальцем в районе виска.
Поняв, что нарушил все этические нормы, парень попытался как-то ситуацию исправить:
— Я не то имел в виду. Это выражение такое. Метафора. Ну Шекспир! Все ж знают.
И посмотрев на эфиопа он снова замолчал.
Эфиоп был готов взорваться. Похоже он не знал кто такой Шекспир. Его только что обидели еще раз. Хлопнув дверью наш шоколадный коллега вышел.
Оставшаяся в комнате начальница уже собиралась открыть рот и устроить разнос слишком красиво разговаривающему подчиненному, но тут дверь приоткрылась и показалась улыбающаяся темнокоричневая физиономия
— Не Шекспир, а Шиллер. "Заговор Фиеско в Генуе". Эх ты, балда беложопая! – заявил эфиоп
И дверь окончательно закрылась.
* * *
Американский штат Айова – просто кусок России где-то между Орлом и Воронежем по климату, бескрайним равнинам и бездонным чернозёмам.
В конце сентября вечерами там довольно зябко, особенно на воде.
Однажды я это почувствовал на своей шкуре, стуча зубами и промёрзнув до костей в лодке, несмотря на плотный свитер и ветровку. Но на
берег не хотелось – мы плыли по удивительному в этих степях озеру, на берегах которого просторно расположились особняки, сауны на мостках, а прямо у воды горели костры, возле которых сидели разнообразные компании – отец с сыном, парень с девушкой, рыбаки с удочками. Мы старались не шуметь и плыли тихо, но все компании вдоль воды тепло приветствовали хозяина лодки в вступали с ним в веселый неторопливый разговор.
Как потом оказалось, он просто дал нам основательно промёрзнуть, чтобы мы в полной мере оценили дальнейшее. Потом была хорошая русская водка с правильной закуской и сауна хозяина, тоже нависшая на мостках над самой водой. В этом огнедышащем пекле я разогрелся настолько, что голый сигал в ночное озеро с неописуемым наслаждением, быстро там замерзал и кидался греться обратно в сауну с наслаждением ещё большим. Сауна была очень горячая, вода очень холодная, поэтому весь этот цикл занимал меньше минуты. Через полчаса я поймал себя на том, что просто стою на мостках над водой абсолютно счастливый и голый, вокруг горят звёзды, кожа моя похожа на туго натянутый горячий барабан, и мне нисколько не холодно теперь на свежем воздухе без всякого свитера.
За дальнейшим разговором выяснилась история этого места. Хозяин лодки, сауны и дома при них стоимостью в пару миллионов долларов минимум, а некогда хозяин и всего этого озера, в семидесятых годах был веснушчатым двухметровым белобрысым пареньком-деревенщиной из Финляндии, приехавшим в США получить бизнес-образование. Обратно в Финляндию он увёз не только красивый диплом, но и красавицу-жену родом из штата Айова. Юная американка мужественно прожила в Финляндии с мужем пару лет, но её наконец достали постоянные отлучки мужа на охоту и рыбалку. Они вернулись к ней на родину, и он принялся там торговать деревом для отделки помещений – как чистопородный финн, в этом он понимал толк и вызывал доверие. Торговать он пытался для богатых людей, которые могли себе позволить действительно качественные решения, а для этого их надо было продемонстрировать хотя бы у себя дома. Денег на дом в фешенебельном районе у него не было, а в бедный район местную бизнес-элиту затащить было невозможно.
Финн поступил в национальном духе – купил обширный участок земли на отшибе, на никому не нужном высохшем болоте, запрудил ручей, сделал озеро, пустил туда разнообразную рыбу и построил у берега свой хутор с сауной. После нескольких визитов в эту сауну на берегах озера стали строить дома местные бизнесмены. Первый участок он отдал другу бесплатно, последний продал за несколько месяцев до нашей встречи за миллион долларов – вокруг озера места больше почти не оставалось, там живет теперь почти вся бизнес-элита этого графства.
Из этой истории выросло и его хобби – первый переселившийся друг купил его сауну за две тысячи долларов и просто перетащил её к своему дому на катере вместе с мостками. Пришлось вечерами выстругивать новую. И так примерно сто пятьдесят раз, по мере раскупки участков вокруг озера.
Последнюю он продал за пятнадцать тысяч. Я так прикидываю, что он натюкал топориком примерно на миллион долларов в качестве хобби в свободное время. Но для него это мизер — мужик теперь стоит около пятидесяти миллионов, и то так мало только потому, что погорел на каких-то акциях. Против рыбалки его жена уже не возражает. Он хотел возобновить на своих болотах ещё и охоту, но для правильной экосистемы нужны комары, против которых его соседи категорически возражают. Недавно к нему приезжал бывший владелец этих мест, продавший когда-то за бесценок высохшее болото – побывав в парилке и попрыгав в озеро, тоже захотел построить там дом и купить сауну…
* * *
Забавную историю рассказала экскурсовод в Орле по поводу открытия памятника Ивану Грозному.
Итак: орловский губернатор выступил с инициативой установить в Орле памятник государю Иоанну Васильевичу. Как видный член КПРФ, губернатор весьма почитал диктаторов, вроде Сталина и Петра I-го, но в случае с Иваном Грозным был ещё и весомый
повод: именно по указу Иоанна IV был заложен город Орёл. Противная общественность, однако, выступила против (на то она и противная), заявляя, что у царя не слишком однозначная репутация. В основном монументодиссиденты напирали на то, что Иван Грозный прочно ассоциируется у людей с убийством своего сына, о чём губернатору и было указано на пресс-конференции. Однако губернатор уверенно ответил, что Ивана Грозного оболгали и сына он не убивал. Собственно, так оно и есть, однако губернатор довалил лишнюю подробность: он сказал, что Иван Иванович умер своей смертью, когда ехал из Петербурга в Москву. "А разве Петербург тогда был? ", — спросили удивлённые участники пресс-конференции. "Это у вас, русофобов, в России ничего никогда не было! — парировал исторически подкованный губернатор, — А на самом деле всё было!". Впоследствии губернатор объяснил упоминание Петербурга оговоркой, но, как бы то ни было, дело шло к установке монумента. Однако же супротивники, поняв, что саму идею уже не потопить, стали резко оспаривать возможные места установки памятника. И здесь, видите ли, нельзя, и тут не годится! И тут власти сделали ход конём (ну, правильно, статуя-то конная!) — монумент возвели за одну ночь, и там, где никто не ожидал, на набережной.
Общественности ничего не оставалось, как злопыхать, что царь на памятнике не имеет никакого портретного сходства (имея в виду реконструкцию Герасимова), но тут ответ был простой: есть художник, то есть скульптор, и он так видит. На этом историю можно было бы закончить, но на этом торте есть ещё и вишенка: место, где возвели монумент, вельми красиво и зело удачно, однако же это археологическая зона, где капитальное строительство запрещено. Думаете, власти нарушили закон? Как бы не так! По документам объект проходит как парковый гном без фундамента.
Бедный Иван Васильевич…
* * *
Жила вместе с парнем, планировали пожениться. Однажды его мама, будучи у нас в гостях, за чаепитием как бы между прочим задает вопрос: "Всё ли у вас в порядке с ceксом? А то я в мусорном ведре использованных презервативов совсем не вижу! "Я подобрала челюсть с пола и спросила, зачем она рылась в мусоре и чего интересного там нашла. А она на голубом глазу отвечает: "Ну, вы же мне ничего о своей жизни не рассказываете, а мне же интересно! "Я от такого охренела, а он нормально воспринял. Сказал: "Если хочешь войти в нашу семью, то привыкай! "Я как-то резко задумалась, а хочу ли входить в такую семью и к такому привыкать.
Замуж в итоге вышла за человека с адекватной мамой и с адекватным пониманием личных границ. Той тетеньке с мусором до сих пор благодарна за решение нагрянуть к нам на чай, а то кто знает, как бы жизнь сложилась.
Душевные истории ещё..
