Гарма.

С утра пока распаковывали сумки и коробки, она уже успела развесить над кроваткой вместо коврика, плакаты "IRON MAIDEN" и "KISS"

Ее соседки в первый же день общажной жизни жаждали приключений.

По коридору первого этажа с утра гуляли четыре мартовских кота.

Самодовольные такие, важные, хвосты трубой и ушки на макушке. Коты эти были курсантами Можайского военного училища, они-то и взяли в оборот двоих наших крашенных блондинок.

Коты были "продуманные", у них с собой имелись сосиски и водка.

Пришли в комнату, начали пить экономя закуску: "за прекрасных дам" и "за любовь".

Гарма сидела на своей кроватке и пережидала когда уже они закончат и разойдутся, а то вещи не разобраны, да и спать давно пора.

Курсанты пытались заманить ее на свой пир, но бурятка молча помотала головой. Она вообще была немногословной. Надела на уши большие наушники, включила плеер и сидела покачивая головой в такт музыке.

Без пяти час, она сказала:

— Извините, а вы в курсе, что сейчас закроют вахту и вы уже не сможете выйти из общаги?

Курсанты:

— Ну неужели вы против четверых защитников Родины, которые будут охранять ваш сон..?

Гарма:

— Как же так? Ни переодеться, ни покушать...

Девчонки:

— Вот же нудную соседку нам Бог послал!

Курсанты заржали:

— Переодевайся, не бойся. Ничего хорошего мы у тебя все равно не увидим...

Гарма вздохнула и опять надела на голову наушники.

Прошло еще полчаса. Вдруг блондинки увидели, что курсанты выпучили глаза и с животным ужасом, не отрываясь, смотрят за спину девчонкам, в угол где сидела Гарма.

Девчонки тоже резко обернулись и точно так же выпучились...

Перед всеми предстала душераздерающая картина, которую никто из них и никогда уже не забудет, до конца своих дней... (хорошо, что я этого не видел). Бурятка сидела в наушниках покачиваясь в такт музыке, на ее коленях лежал пакет из которого выглядывал человеческий череп.

Гарма, стараясь его не афишировать, с помощью длинного медицинского пинцета, добывала из пустых глазниц и сквозь челюсть, маленькие кусочки засохшего в черепе мяса и незаметно с аппетитом поедала их.

В комнате стоял тошнотворный запах вяленной плоти...

Общага взорвалась предсмертным криком шестерых человек.

Гарма, быстро спрятала череп обратно в пакет, с ненавистью глядя на присутствующих своими бурятскими глазками.

Через долю секунды, все шестеро были уже в коридоре. Опустошив желудки, они бегали, орали и подпирали дверь, чтобы канибалка не выскочила из комнаты.

Приехала милиция, разобралась что к чему и накатала "телегу" в училище на отважных пьяных курсантов.

С Гармой впоследствии я очень сдружился, такие креативные люди не так часто и встречаются.

Ведь выкурить из комнаты четверых здоровых мужиков, которые потратили на двух блондинок водку и сосиски, не так уж и просто.

Даже если у вас, как у злостной "металлистки" имеется в хозяйстве пластиковый череп, кто бы додумался засунуть в него шматок таранки и добывать ее по кусочку сквозь глазницы...?

сами поймете).

Собсно, амбула:

Совершенно реальная история. Вчера один клиент (назовем его Моше) рассказал. Он живет на вилле, и у него мусорки находятся на участке в спец. закутке, как и положено. Говорит, от кабанов отбоя не было, ночами переворачивали и разбрасывали все по участку. Поставил на закуток калитку простую, открывающуюся ручкой, как дверь. Первую ночь кабаны были озадачены, на вторую — освоили и с удовольствием перевернули все, как всегда.

Моше поставил поверх ручки шпингалет. Снова на примерно вторую ночь кабаны освоили и его использование. Ицик изощрился и, уезжая на пару дней из дому, к шпингалету приделал серьезную пружину. Вернувшись, увидел, что весь двор буквально изрыт кабанами, и мусор не просто разбросан, а неистово многоразово и равномерно рассеян по всей площади дворика — месть дорвавшихся кабанов была страшна, а сосед ему сказал, что, судя по всему, прорыв обороны произошел накануне, следовательно, бастион держал защиту достойно дня 4. Озадаченный Моше позвонил в муниципалитет, где услышал прямой упрек, де работники мусоровоза уже несколько дней не забирают у него мусор, так как не могут открыть калитку.

картины (сценарист Владимир Кунин, оператор Александр Чиров) повезло: руководство Ленфильма не ожидало от проекта ничего значительного и в процесс почти не вмешивалось.

Но в какой-то момент директор картины посмотрел отснятый материал и захотел фильм улучшить.

"Наум Борисыч! " — обратился он к режиссеру. — "Мы снимаем хороший, важный, патриотический фильм. Наши герои — отличные ребята и настоящие герои. Ну зачем ты их убиваешь? Я предлагаю другую концовку. Последний бой. Наш экипаж против десяти фокеров. У наших кончились патроны, кончается горючее. Их подбивают, самолет горит, идет вниз. В последний момент они выпрыгивают на парашютах. Медленно летят, садятся на лесную полянку.

Тишина, земляника, как будто нет войны.

Они достают самокрутку, раскуривают, передают друг другу. Начинается музыка, камера отъезжает. Конец фильма".

Наум Бирман: "Понимаете, мы их убиваем не потому, что недостаточно любим", — ответил Бирман. — "Как раз наоборот. Они погибают, потому что вот такие прекрасные, талантливые, добрые и веселые ребята, созданные для жизни, действительно, гибли на войне, и часто первыми. В этом — главная мысль фильма, его сила".

"Понял, не дурак! " — сказал директор. — "Предлагаю компромисс: пусть спасется один. Серега Архипцев, самый из них положительный, зрелый, командир! Самолет горит, идет вниз, в последний момент Серега выпрыгивает и выживает! "

"Так не бывает", — сказал Бирман. — "Командир оставляет боевую машину последним".

"Тогда пусть спасется балагур, которого играет Даль", — сказал директор. "Самый веселый и обаятельный! "

"Он не может спастись", — сказал Бирман. — "Он стрелок-радист и находится в отдельном отсеке. У него нет люка. Если самолет подбит, он — смертник".

"Понял, не дурак! " — сказал директор. — "Кто у них там третий? "

"Третий — Веня Гуревич", — ответил Бирман. — "Еврей. Музыкант".

Директор задумался. Нависла пауза.

"Ладно, пусть гибнут все! " — сказал он.