Премьера спектакля "Гроза" по Островскому. Трагедийный финал, нервы рвутся. Кульминация спектакля – душераздирающий монолог Катерины и она бросается с обрыва в омут.

По спектаклю актриса, играющая Катерину, отговаривала финальный монолог на авансцене, затем подбегала к заднику и с такого помоста метра с полтора высотой, прыгала вниз на маты, которых зрители, естественно, не видели. Звуковик включал фанеру всплеска, натуральная такая получалась "утопия". И там уже по-пластунски, уползала за кулисы, и через пять минут ее, если помните, находили, и выносили на сцену, уже как бы мертвую.

И на прогонах актриса все говорила зав. постановочной частью, что маты жесткие и она не может, как велит режиссер, со всего маху туда в омут-то сигать, Катерина у Островского померла, а она – актриса, пока не собирается. А у этого других матов нет, искал он, искал, нашел поролон – он мягкий: до пола прогибается. Все не то.

И в день премьеры выпросил он у кого-то батут. Поставил, доложил, актриса ручками батутик пощупала, хороший, не жесткий, полежала на нем, все подходит.

Премьера. (ну, где-то понятно уже, что произошло, но для полноты ощущений даем финальный монолог Катерины по Островскому)

Катерина (одна). Куда теперь? Домой идти? Нет, мне что домой, что в могилу -- все равно. Да, что домой, что в могилу!.. что в могилу! В могиле лучше... Под деревцом могилушка... как хорошо!.. Солнышко ее греет, дождичком ее мочит... весной на ней травка вырастет, мягкая такая... птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут, цветочки расцветут: желтенькие, красненькие, голубенькие... всякие (задумывается), всякие... Так тихо, так хорошо! Мне как будто легче! А о жизни и думать не хочется. Опять жить? Нет, нет, не надо... нехорошо! И люди мне противны, и дом мне противен, и стены противны! Не пойду туда! Нет, нет, не пойду... Придешь к ним, они ходят, говорят, а на что мне это? Ах, темно стало! И опять поют где-то! Что поют? Не разберешь... Умереть бы теперь... Что поют? Все равно, что смерть придет, что сама... а жить нельзя! Грех! Молиться не будут? Кто любит, тот будет молиться... Руки крест-накрест складывают... в гробу? Да, так... я вспомнила. А поймают меня да воротят домой насильно... Ах, скорей, скорей! (Подходит к берегу. Громко.) Друг мой! Радость моя! Прощай!

(Прыгает со всего маху вниз)

И тут зрители, готовые было уже разрыдаться, видят Катерину, которая с криками (неожиданно же) "Ай, Ой, ма.." раза три появляется над сценой, хаотично размахивая руками, под звуки булькающей воды.

Никто из зрителей не засмеялся, но никто и не врубился, что за странная за такая находка режиссера.

Середина 90-х. Интересное время, когда огрести по морде можно было при походе за хлебом в соседний квартал. А тут мы с товарищем собрались кино посмотреть. Вдвоём ехать в центр города крайне ссыкотно, но надо, фильм интересный. Обоим по 12 лет, сил отбиться маловато. И тут эврика, кент вспомнил, что у бати в шкафу в белье газовый пистолет заныкан. Это +100 к уверенности. Полчаса мы с ним решали, кто ствол понесёт, в итоге хозяин и понёс, в ботинок засунул и сверху широкими штанами прикрыл.

Короче, приехали мы в центр и не успели до кинотеатра дойти, как на гоп стоп попали. Исторический центр города у нас изобилует деревянными строениями и в один из дворов нас завели трое парней постарше. Обшмонали по карманам, бабки вынули и ушли. Товарищ более всего радовался, что пистолет не нашли.

Со мной произошло нечто странное. Сижу на работе, работу работаю, и тут как по темечку стукнуло: мне пришло осознание, что все эти проблемы, связанные с нехваткой денег, жилья, зарплаты и т. д. — это всё такие мелочи. Просто милипиздрические мелочи. Есть вещи намного важнее: я всё слышу, дышу, чувствую запахи... Это ведь так здорово. У меня нормальное зрение, да и вообще у меня глаза есть. Руки ноги целы, я могу ходить, слышать, видеть, чувствовать, обнимать любимых людей, целовать их, разговаривать с ними. Господи, это так здорово! А ведь у кого-то этого всего нет, и они по-настоящему несчастны. Вот в чём заключается СЧАСТЬЕ! Всё остальное — мелочная х[ер]ня, которой в современном обществе уделяют слишком много внимания и придают чересчур много важности.

Как только мне эти мысли стукнули по темечку, я почувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Правда.

В далёком 2009м году в мае я купил ржавую(как оказалось позже) астру Ф. В августе я сдал наконец-то на права и стал на ней ездить. Через какое-то время я стал немного бомжом в самом прямом смысле — расстался с девушкой, с которой жил до этого у неё и уехал в никуда. Так, жил по друзьям, иногда на работе, пару раз в машине. Ну и работа у меня была разъездная.

Зима 1995 года была снежная. В конце февраля друзья пригласили меня на охоту. В Мордовию за волками. В пятницу после обеда приехали в лесной охотничий домик с баней. Попарились, выпили грамм по 150 после баньки, и друзья засобирались по домам (так как все были местные).

— А ты поспи, отдохни, а мы приедем часика в три, и на охоту.

— Ладно.

Просыпаюсь – окошко светлеется. Глянул на часы – 9 утра, а никого нет. В избушке прохладно, печь прогорела, в трубе ветер воет. Выхожу за дверь – матушки мои – буран. Баня в 10 метрах, бани не видать. Что делать?

Вернулся в избу, затопил печку – благо, дров в сенцах много лежало. Сделал ревизию продуктов. Два кусочка сала на тарелке заветрились. Хлеба нет. НО!! В шкафу 40 банок рижских шпрот, 40 упаковок печенья "Юбилейное" и 20 литров спирта. Вода в сенцах – 200 литров. С голоду не умру.

Не умер. Три дня топил печку, ел шпроты с печеньями и запивал спиртом. Буран кончился только утром в понедельник. Дорогу бульдозером ко мне пробили после обеда (до ближайшей деревни 20 км). Друзья везли меня в Кадом и плакали от смеха. На охоту попали только через неделю.

А шпроты не ем до сих пор.