Друзья жены пригласили нас всей семьей к себе на дачу. Она говорит, хорошие ребята, сын у них ровесник Артёму нашему, правда, давно их не видела, лет десять, как среди друзей и полагается.

Для меня новые знакомства с шести лет стресс, я упирался, говорил, что я уже знаю двух людей, ее и Артёма, мне больше не надо. А жена настаивала, мол, ей нужна светская жизнь. Я решил, пусть уж лучше ведёт свою светскую жизнь под присмотром, и сдался.

Хозяйка дома встретила нас у ворот в холщовом сарафане в пол, и я понял, что мы попали.

Формально это была не дача, а деревня старообрядцев. Хозяин повсюду носил с собой топор. По двору бегали куры. Все семейство натурально ходило в лаптях. Собственно, этим они и зарабатывали теперь на жизнь, как выяснилось. Раньше эти двое прозябали, как все нормальные взрослые несчастные люди, в офисе, а сейчас плетут корзинки и лапти на продажу.

Приставка "эко" в их доме полагалась практически всем существительным без исключения. Любимая присказка хозяйки — "матушка-природа этого не любит". Так она ответила на мой вопрос, есть ли здесь wi-fi.

— Пусть мужчины похлопочут по хозяйству, детишки поиграют, а женщины займутся обедом, — провозгласила хозяйка.

Я еще не закончил постигать сакральный смысл идиомы "хлопоты по хозяйству", как уже обнаружил себя и хозяина за починкой какого-то плетня. В процессе я посадил три занозы в неочевидных местах и прищемил голову.

Под "детишки поиграют" подразумевались Артём и их сын, которые два часа ходили по двору кругами и монотонно дули в попу деревянным свистулькам. Это были единственные игрушки в доме.

Что касается обеда… Жена потом рассказывала, крестясь, что она повидала на своём веку немало кулинарных аномалий, но технику приготовления супа путём баскетбольного метания в кастрюлю цельных картофелин, кабачков и качанов капусты она встретила впервые.

Ели мы этот деревянный (по вкусу) эко-суп из деревянных эко-мисок деревянными эко-ложками, разрисованными, судя по экспрессивным разводам, здесь же.

На десерт подали арбуз. Артём откусил его и заплакал — арбуз оказался солёным (так его еще наши предки вятичи засаливали). Тут жена незаметно наклонилась ко мне и шепнула:

— Прости, я не знала, что они чокнулись.

В этот момент, по иронии судьбы, хозяева и правда чокнулись двумя вёдрами кваса.

— Не говори так, — шепнул я жене в ответ, — матушка-природа этого не любит.

Вечером мы честно хотели уехать, но хозяин дома вежливо сказал, что он нас не отпускает, при этом у него в руке по-прежнему был топор.

Мы сидели у костра, хозяева пели что-то акапелла на древнеславянском, и тут я заметил на плече хозяйки жирного комара. Я попытался его убить, но хозяйка погрозила мне пальчиком и продолжила петь, а комар — сосать.

— Папа, я боюсь эту тетю, — прошептал Артём.

Спать мы улеглись в большой избе без комнат (сооружение было целиком вырублено из векового дуба) все вместе вповалку с петухами и курами.

Через пять минут захрапел хозяин, через десять хозяйка, через пятнадцать сын, так и не выпустивший деревянную свистульку изо рта, чем многократно усилил эффект, а через двадцать петух, который при этом ещё и подкукарекивал во сне.

— Ты спишь? — спросил я жену.

— Очень смешно, — ответила она.

— Что происходит? У них наследованное апноэ сна?

— Ты ничего не понимаешь. Это эко-храп.

— Пап, а до Москвы отсюда далеко? — раздался из темноты голос Артёма.

Мы уходили на цыпочках по вечерней росе. В том месте, где плетень чинил я, зияла спасительная брешь.

Оказавшись в машине, я хотел на прощание посигналить у них под окнами, чтобы петух проорал хозяину прямо в ухо. Но не стал.

Ведь матушка-природа этого не любит.

Когда Нюша сообщила, что записалась на курсы самозащиты, я подумал, что у нее эээ, засвистел чайник. Для девушек такой красоты и невесомости единственный способ самозащиты в ночное время — это честно отдаться любому проходящему мимо хулигану.

Настоящие единоборства учат добродушию. Чтобы не зашибить ненароком обидчика. Несколько

Погодка нынче — самое то... Особенно для "поездить на машинке". Особенно в тех местах, где не ступало колесо снегоуборочной техники (полгорода, если честно).

Пытаюсь выехать со стоянки возле маркета. тот еще, надо сказать полигон для экстремального вождения. Пробуксовываю, скольжу, ни туда и ни сюда... Папашка, по случайности оказавшийся

Истинно говорю вам: чужая душа – потемки.

Поселилась на этаже новая соседка. Одинокая миловидная дамочка лет под сорок. Надо бы зайти, просто, как положено, познакомиться, даже если ни о чем другом не думать, но душа не лежала. Вся из себя расфуфыренная, при встрече с кем бы то ни было только сухо кивает, чувствуется у нее пренебрежение ко всему живому, а все человеческое ей явно чуждо.

И вот как-то утром выхожу выносить мусор. А на этаже, в тамбуре у мусоропровода, бомж лежит! Дрыхнет, бурчит что-то во сне, рядом валяется пустая чекушка и обгрызанный кусок черняшки. И несет от него перегаром и еще какой-то неопознанной дрянью. Надо сказать, что ничего подобного я в нашем доме никогда не видел. И обуяла меня злоба смертная. Сейчас, думаю, вывалю на тебя ведро с мусором, гад ты вонючий, и спущу с лестницы по черному ходу!

И тут, смотрю, дамочка, фря наша идет, тоже, видать, мусор выносит. Ну, злорадно думаю, сейчас она вообще в обморок рухнет. Но женщина подходит и даже ничему не удивляется – оказывается, минутой раньше видела эту картину. А потом нагибается к этому вонючему бомжу и ставит рядом с ним стопку коньяка и бутерброд с семгой!

— Проснется человек, плохо будет ему, — скупо пояснила она мне и пошла восвояси.

Вечером пошел знакомиться. Женщина с чуткой и ранимой душой оказалась.