Вот попенял мне тут, действительно, Дед Мазай, на то, что пересказываю байки про Борачинского, да и не проверенные: ) Врать не буду,

Борачинского я, к сожалению ли, к счастью ли, не застал, и вполне возможно, что истории, пересказанные институтской многотиражкой да в курилке "семерки", были приукрашены многократно... тогда расскажу историю, которая была лично со мной. Может, она и не очень смешна, но ввиду того, что я был самым непосредственным участником, в память врезалась необычайно..

В 4-м семестре в рамках курса общей физики нам читали оптику. Читал ее глыба, матерый человечище, многолетний руководитель сборных России по физике, автор многих учебников и задачников, человек с неоднозначно трактуемой фамилией Козел (ударение на первый слог, что впрочем, к делу отношения не имеет). Регламент сдачи экзамена в то время (да и сейчас кажется) был таков: через несколько дней после письменного экзамена был экзамен устный. Оценка за письменный экзамен в зачетку не шла, а задавала лишь вектор и общую планку устного экзамена, по итогам которого и шла оценка в зачетку. Так, к примеру, получив трояк на письменном экзамене, надеятся на что-то выше четверки нельзя было. Впрочем, был один путь Воина: добровольно попроситься к лектору на устном экзамене. Лектор имел негласное право поднимать оценку на два очка и с трояка можно было скакнуть сразу на пятерку...

Об этом я и думал, получив ужаснувшую меня тройку на письменном экзамене, когда сказал семинаристу: — я хочу к лектору.

В отличие от других преподавателей, очереди к Станиславу Мироновичу не было, и через 5 минут я уже сидел рядом с ним.

— ну, давайте-ка для затравки вот вам задача, — сказал он, и отошел вниз

"потрещать" с коллегами. Минут через пять я набросал примерный план решения, а он, в свою очередь, направился ко мне, сел рядом, и только успев сказать "ну-с, посмотрим"... в аудиторию вошел, нет, вбежал, влетел, человек. Был он лет 60-ти, что однозначно выдавало в нем принадлежность к касте преподавателей. Глаза его наводили на мысли об амфетаминах и неведомых тогда энергетиках.

Быстро окинув аудиторию взглядом, он взлетел на наш ряд и быстро подошел к С. М.

— ты чего?! помнишь, мы ж тогда грант выбили на <эту хреновину>! Мы сделали её! ща запускать будем! Бежим скорей смотреть!

— да я не могу, ты чего. У меня студент вон сидит.

— ты чего, балда! Когда еще случай будет!

— а студент как же! Не могу я!

— ай, да ну тебя! (и сделав рукой жест который можно было фривольно истолковать как "ну и сиди тут как лох") — безумный человек слетел обратно вниз и убежал из аудитории.

На С. М. было больно смотреть. Он дернулся было вдогонку, потом обернулся, будто вспомнив, ко мне, дернулся опять, обернулся, выхватил со словами "ну что там у вас? " у меня листок с планом решения из рук, посмотрел пару секунд и со словами — ну, я вижу, у вас тут все правильно, давайте зачетку — схватил зачетку, вписал в нее "отл" и со словами — подожди! — выбежал из аудитории...

Люблю делать своему парню мин@т. Люблю когда он мне кончает в рот и глотать сперму. А потом эротично облизывать губы и пальчики. Из-за моего отъезда не виделись уже месяц. Иногда во рту появляется привкус спермы. Скучаю

Благодарность.

– Ах, какое счастье! Огромное Вам спасибо! Храни Вас Господь! – воскликнула эта суровая на вид женщина, бросив на меня взгляд, исполненный глубочайшей признательности.

С моих губ чуть было не сорвалось рефлекторное "не за что", но я вовремя почувствовал насколько неуместной сейчас окажется подобная штампованная лицемерная скромность. На фоне совершённого яркого поступка она будет выглядеть пошловатым и никому не нужным кокетством.

Поэтому я не стал отвечать ничего. Просто немного наклонил голову, показав этим, что понимаю и принимаю ее благодарность, и, чтобы не создать неловкую ситуацию, незамедлительно удалился по своим делам.

А благодарить действительно было за что. В самый разгар обеденного перерыва у кассирши в столовой кончилась мелочь. Люди же, как назло, несли и несли крупные купюры. Кассирша стонала, рыдала, ругалась, но мелочи не было… И тут появляюсь я – почти что рыцарь на белом коне – с полтинниками, червонцами и рублями. В общем, день прожит не напрасно.

С класса пятого и по самый выпускной класс он меня всячески задевал, дёргал за косички, обзывал, толкал и т. д. Причём делал это исключительно когда были зрители, хотя бы даже ученик с параллели. Терпеть его не могла, из-за одного него в школу шла как на каторгу, а иногда даже прогуливала. Так вышло, что на выпускном он сидел рядом и был сам не свой.

Живу в Петербурге. Часто езжу гулять в центр на одном трамвае, и выходит так, что мне нередко попадается трамвай с одним и тем же водителем. Первый раз я увидела его сразу после Нового Года, в начале января — молодой красивый парень, сидел в праздничном колпаке, и на каждой остановке громко и задорно объявлял "Станция такая-то. Все, кто выходят, поглядите по сторонам, движение опасное, и хорошего вам дня, а тем, кто заходит, хорошего настроения и приятной поездки" или "Предлагаю увлекательную экскурсию по петроградской стороне, посмотрите в окно, какая красота!", и видно в зеркало, что он улыбается во все лицо. И все пассажиры улыбались, когда ехали с ним. Приятно и его слушать и друг на друга глядеть. Сколько раз с ним ездила — и он ни разу не изменил себе, всегда был веселый и жизнерадостный. 40-й трамвай, от Василеостровской.