ПРОФЕССИОНАЛ

В доперестроечные времена я жил в одной маленькой автономной республике вдали от Москвы, был до неприличия молод, у меня на голове красовалась целая копна волос.

Постригаться я ходил в одну и ту же парикмахерскую, к одному и тому же мастеру – высокому, статному, совершенно седому мужчине. Он был знаменит тем, что прежде обслуживал правительство этой республики. Но потом стал сильно пить, и его уволили. Когда он мне равнял чёлку, я всякий раз боялся, что останусь без глаз – так сильно дрожали в его руке ножницы.

Как-то отправили меня в командировку в столицу. Перед поездкой я постригся. И вот иду по какой-то центральной московской улице мимо салона красоты. Стена стеклянная – вижу, там мастерица в годах стрижёт клиента. Мельком глянула на меня через стекло, всё бросила, выскочила на улицу, догнала, остановила с извинениями и удивлённо так спрашивает:

– Скажите, где вас стригли? Я в Москве мастеров такого профессионального уровня не знаю…

На праздновании 30-летия моего сына вдруг вспомнилось...

Когда ему было еще 7 лет мы, как и многии семьи того времени, жили в общежитии. Здоровое было здание, 12-тиэтажное, одно из немногих тогда в нашем городе. Контингент проживающих был разный: от вечно бухающих, неполных или относительно неполных с приходящими родителями

Леди Годива, или как по-саксонски ее звали Godgyfu — это жена Леофрика, графа Мерсии, жившего в английском городе Ковентри в XI веке. Это были времена правления одного из могущественных королей Англии — Эдуарда Исповедника, известного также своими непомерными налогами, которыми он облагал граждан. Леофрик также обладал правом взимать подать с жителей своего города. Не раз разоренные горожане обращались с просьбой к графу облегчить их положение, но это не давало никакого результата. Супруга его- Леди Годива отличалась щедростью и благочестием и тоже нередко упрашивала мужа быть милосерднее и снизить плату, но и ее мольбы не достигали цели. На очередную просьбу жены разгневанный граф пообещал снизить налоги, если она совершит безумнейший шаг:

"Ступайте, — молвил граф, -

По городу нагая — и налоги Я отменю", — насмешливо кивнул ей И зашагал среди собак из залы.

Так описал это действие Альфред Теннисон в 1842 году. Для графини бедствия народа оказались важнее ханжества и ложного стыда, поэтому она поступила именно так, как сказал ей муж. Жители города, в свою очередь, проявили благородство и в знак искренней благодарности закрыли ставни, двери и ни одна живая душа не видела прекрасную обнаженную Годиву на своем коне, объезжающую город в тот день. Поступок жены поразил графа, и он отменил налоги.

Развелась с мужем полтора года назад. И мне все сочувствуют! Когда узнают об этом, причём от меня же, опускают глаза, вздыхают, жалеют. Алё, [м]лять, я сама подала на развод! Это было моё осознанное решение и осмысленный выбор! Потому что муж ни черта не помогал с ребёнком, ничего не делал по дому, не занимался ремонтом, зато любил пожрать за троих, пообсирать мою работу, машину, семью, внешность.

Я рано вышла на работу, когда дочке было чуть меньше года, потому что нужны были деньги. Спасибо моей бабушке, которая сидела с правнучкой, пока я работала в двух местах. А муж вечерами ходил в спортзал, в бары и бильярд с друзьями, в выходные играл в комп. До рождения ребёнка он был не прям золото, но был вовлечён в семейную жизнь, а как понял, что я родила, зависима от него и никуда не денусь, показал своё нутро.

А вот накося выкуси, [ч]удак, я ещё как делась! Взяла квартиру в ипотеку. Да, небольшая хрущёвка, но две комнаты, как раз для меня и дочери. Садик во дворе, до работы 10 минут на машине и полчаса пешком. До родителей и бабушки, которые не против помочь, тоже пять минут на машине. У меня всё за[ши]бись, я скинула такой балласт. Живу в своё удовольствие, есть любовник для ceкса, встречаюсь с подругами, вечера провожу с дочкой без ожидания прихода пьяненького мужа и без его нудных разговоров. Я сменила причёску, купила кучу новой одежды, косметики. Но меня, [м]лять, всё равно жалеют, я же осталась без сильного мужского плеча...