перед кольцевым перекрестком, не вписались в поворот и ударились о борт. Ущерб небольшой – повреждение переднего колеса и подвески, но, главное приключение было еще впереди. Встали они посреди кольца и значительно сузили проезд. Поставили, конечно, все положенные знаки, мигали аварийки, было еще светло, и ходили вокруг, звоня, решая проблему и ожидая помощи.

И вдруг одна из девушек крикнула что-то вроде: „Она не остановится! Бежим! “

На них шла огромная фура, которая тоже не сообразила заранее притормозить, и было очевидно, что налетит на стоявшую машину. Дети, как воробушки, пырнули в сторону и с ужасом обернулись. Но водила был явно опытный, он понял, что поворот ему не пройти, да еще там стоит это чудо с аварийкой. И он проехал кольцо прямо. Перепрыгнул через все борта, скосил все кустарники, распорол газончик под снегом, но никого не зацепил. И уехал дальше.

Дети получили первые седые волосы. Родители и дети вечером приняли успокоительных. Вроде, все будет хорошо, машину отремонтируют, дочка говорит, что водить будет, страх, вроде, не появился.

А главное, спасибо тебе, мужик, если ты читаешь, ты знаешь, где это было.

— то есть солнце там не просто светит, оно висит над тобой, как лампа допроса, и говорит: "Ну что, признавайся, зачем ты сюда приехал? "

Высота — три тысячи метров. Это не шутка. Когда выходишь из автобуса, у тебя не столько чемодан тяжёлый, сколько воздух лёгкий — его просто нет! Дышишь, как будто экономишь кислород для следующих туристов.

А климат — благодать! Всегда двадцать градусов. И днём, и ночью, и зимой, и летом — термометр там в отпуске, не двигается. Погода — как в рекламе кондиционеров: идеально, скучно, стабильно. Даже местные не знают, что такое "плохая погода" — максимум, если кофе остыл.

Но самое интересное — это путь туда. Аэропорт у них, видите ли, не в Кито. Потому что в горах самолёты садить некуда — там и коза-то не всегда сядет!

Эта история не о красивых женщинах, а о безумных водителях Эквадора.

Так что едешь ты наверх по серпантину, крутому, как курс доллара. И вот только ты привык к виду облаков под ногами, как водитель вдруг решает, что обгонять на поворотах — это эквадорский вид спорта.

Когда вы на дороге, тo рядом с вами едут и профессора, и воспитанные люди, и не очень. Поэтому на дороге много конфликтов возникает. Это как раз про таких водителей, которые не оценивают риск как следует.

Ну, в общем, про дураков на дорогах...

Едем мы, значит, вверх по дороге в Кито — того самого, что в Эквадоре, а не в Японии. Дорога — как спагетти, навитая вокруг гор, внизу — облака, наверху — коза на обочине и крест в память о предыдущем водителе.

Наш шофёр — весёлый парень по имени Пабло. В его глазах сверкало то ли солнце, то ли адреналин. Он ехал быстро, будто опаздывал на собственное переизбрание.

— Пабло, — говорю, — не обгоняй на поворотах!

Он кивает, улыбается и… на следующем повороте снова выскакивает на встречку.

Встречные сигналят, тормозят, кто-то крестится, кто-то фотографирует. Я уже мысленно пишу завещание, а Пабло радостно говорит:

— Сеньор, не бойтесь! Здесь все дороги с двумя полосами: одна вперёд, другая — на тот свет!

Через пару километров пробка — внизу "Жигули" под автобусом, как бутерброд. Не все живы, двое с заднего сидения что уцелели, выглядят так, будто получили персональное приглашение от Сан-Педро.

Показываю Пабло на аварию:

— Видишь?

Он кивает с важным видом:

— Конечно. Плохой водитель. Надо было обгонять быстрее!

приключений случилось предостаточно. Поэтому за проведённое вместе время мы успели основательно выпить, посмеяться и погрустить.

Когда прощались, пьяненький друг задал неожиданный вопрос: "Одного я, Вовка, не понимаю. Почему за почти десять лет, что мы с тобой колесили по дорогам страны, меня менты и омоновцы от[метел]или столько раз, что я со счёта сбился, а тебя не тронули ни разу?".

Я пожал плечами: "Фиг его знает. Нет идей на этот счёт. Может, я симпатичный?".

Вернувшись домой, я долго думал над вроде как неразрешимым противоречием, но задача так и не покорилась пытливому уму. Поэтому ничего не оставалось, как спросить мудрую жену.

Любимая, выслушав вопрос, засмеялась: "Вовка, что может быть проще. Вспомни для начала, на чём вы тогда с ним ездили?".

— Отлично помню. У меня Паджеро, у Лёлика Крузак. На обеих машинах "блатные" номера и глухая в ноль тонировка. Возможно, поэтому менты, проводя свои бесконечные рейды, стабильно нас останавливали и шмонали по нескольку раз в месяц. Судя по всему, принимая за бандюков или наркоторговцев. Однако, родная, вопрос не о том, на чём мы передвигались. Я спрашивал почему, когда мы ехали вместе на любой из наших машин, и неважно, кто в этот момент был за рулём. Когда случалась очередная засада, то меня просили обождать в сторонке, а Лёлик стабильно получал по рогам?

— Вова, во что ты обычно одет?

— Да, как всегда. Летом шорты, майка и сланцы. Зимой говноступы, пуховик или комбез. Какая нафиг разница? Мне на шмотки всегда было пофигу.

— Сейчас вспомни о туалетах Лёлика. Который летом понтовался в итальянских светлых костюмах, лакированных штиблетах, дорогих часах и очках от Prada. А зимой в дублёнках или английских пальто.

— Кажется, родная, я понял, что ты имела ввиду. Это из народного творчества, когда "встречают по одёжке"? Ну да, всё очевидно. Кто будет трогать крепостного в обносках? Все претензии и классовая неприязнь, как правило, к барину.

— Молодец, возьми конфету. Ты только что эмпирическим путём доказал очевидную истину, что встречают по одёжке.

— Сказать ему, в чём была причина?

— Перебьётся. Пусть доходит своим умом. Никогда мне не нравился. Понтов много.