Три тысячи девятьсот

Раскаленный июль 2006 года глумился, как мог, над горожанами, не успевшими укрыться в морском микроклимате Иссык–Куля. Он выжигал жестокой паяльной лампой траву на склонах предгорий, деревья в ботаническом саду и, видимо, остатки мозгов.

Большую часть субботы я провел в бессмысленном разглядывании чистого листа документа Майкрософт Уорд и самоистязании на тему идентификации себя во времени и пространстве, а также, почему в конце денег остается так много месяца.

Перегрелся на репортаже в засыхающем ботаническом саду, и в расплавленных мозгах мысли роились все больше депрессивные, думалось: ну вот, напишем мы в очередной раз о том, какие у нас замечательные селекционеры и какие они в состоянии свернуть горы! А финансирование исследований все равно никто не откроет. Как говорится, собака лает — караван идет. Гораздо проще дождаться, когда этот ботсад засохнет на корню, и продать землю новоявленным нуворишам под их “псевдорублевские скворечники”. Лет через несколько, скорее всего, так и будет.

Размышления на эту тему генерировали во мне непреодолимую экзистенциальную тоску.

А тут еще жена поставила перед фактом: купила, говорит, билеты на вечерний сеанс в кинотеатр “Ала–Тоо”. Это когда вокруг тебя на расстоянии дыхания сидят совершенно незнакомые перцы, вторгшиеся в жизненное эксклюзивное пространство, жуют поп–корн и два часа трещат по мобильникам. “А какие еще есть варианты? ” — спрашиваю. — “Никаких. Билеты по 200 сомов уже куплены”. Вот елки–палки! “А какую картину хоть смотреть–то будем? ” — робко интересуюсь, попрощавшись с надеждой выкрутиться. — “Секс в большом городе”, — победоносно завершает разгром благоверная. Ех–тибидох, я этого ceкса в большом городе по ящику насмотрелся — воинствующий гламур–мур–мур в исполнении ceксуально озабоченных голливудских матрешек, а тут еще тащиться через весь город знакомиться с версией последней, полнометражной, обновленной!

Чертыхаясь, пошел на улицу гулять с собакой, привыкать к мысли о неизбежности приобщения к масскультурному тотему западного мира. Раньше в двенадцатом микрорайоне у собачников и разных спортсменов для выгуливания и пробежек было железно законное место — набережная речки Ала–Арчи. И здесь бесцеремонно вторглись в жизненное пространство. Эх, нет на вас комуняк! Хрен бы они вам позволили строить ваши хоромы в водоохранной зоне. Сел на бордюр и задницу об разогретый бетон грею — профилактикой простатита занимаюсь, представляю, как “Секс в большом городе” смотреть буду. Тут подруливает такой ухоженный дедок в адидасовском костюмчике и кроссовках “Катерпиллер”, седая аккуратно постриженная бородка недвусмысленно намекает на принадлежность к интеллигенции — нервам современного общества. В васильковых глазах горит огонек интеллекта. Плюхается рядышком, сверкая доброжелательной человеческой улыбкой. Следом прилетел такой же голубоглазо–доброжелательный далматин в концентрированно–экзальтированном состоянии. Перемещался в пространстве как ртутный шарик. Наконец до его собачачьих мозгов дошло, что невежливо так носиться, не поздоровавшись. Подошел и решительно лизнул меня прямо в нос. Потом пристально смотрел в глаза, изучая мою реакцию. Видимо, реакция показалась ему адекватной — он удовлетворенно фыркнул и поскакал знакомиться с моей ризеншнауцерихой Дарси, которая вопросительно таращилась на него: дескать, какого черта ты там застрял?

“Могу поспорить, молодой человек, ваши мозги заняты эзотерической чепухней о роли личности в формировании собственной судьбы. Бросьте вы эти глупости, будьте проще, и народ к вам потянется! ”. Излагаю деду в сокращенном варианте существующее положение вещей. Дескать, репортажи снимать нужно, писать сюжеты нужно, а тут загружают по самое не хочу, в кино волокут.

Он выслушал мой спич не перебивая, пожал плечами и сказал: “Хорошо–хорошо, я вас понимаю. Вы очень загружены на работе, каждый день — вчера, сегодня, завтра. Даже в выходные бегаете, что–то снимаете или пишите. Видимо, вам платят соответствующие деньги. Да пусть они вам платят сколько угодно. Поймите, за эти деньги вы продаете свою жизнь!

Подумайте, все это время вы недодаете своим близким. Я не верю, что нужно так вкалывать, чтобы свести концы с концами. Вы работаете, чтобы удовлетворить свои желания. Но знайте, что это замкнутый круг: чем больше денег, тем больше всего хочется, и тем больше вы пашете, чтобы получить еще больше. Нужно попробовать в какой–то момент спросить себя: “А действительно ли мне так нужен новый навороченный телефон, ноутбук или автомобиль? И ради этого вы готовы пропустить выпускной бал вашей дочери, который никогда больше не повторится, или спортивное выступление вашего сына? С вашего позволения расскажу, что реально помогло мне сохранить и помнить о том, что главное в моей жизни”. И он начал объяснять свою теорию:

— В один прекрасный день я сел и занялся арифметикой. Мои расчеты были очень простыми. В среднем человек живет 75 лет. Я понимаю–понимаю: некоторые больше, некоторые меньше, но в среднем именно 75 лет. Потом я взял и умножил 75 на 52 — это количество воскресений в году, и получилась цифра 3900 — столько воскресений у вас в жизни. Когда я занялся этими подсчетами, мне было 51. Это значит, что я израсходовал 2754 воскресенья, и у меня их осталось 1146. Я пошел в магазин игрушек и купил несколько упаковок маленьких пластиковых шариков, вернулся домой и высыпал их в круглую вазу, похожую на аквариум. После этого каждое воскресенье я доставал из вазы и выбрасывал один шарик. Я заметил, как начал меняться. Когда видишь, как неумолимо уменьшается количество отведенных тебе дней, начинаешь больше обращать внимания на истинные ценности жизни. Это как шагреневая кожа. Очень сильное средство.

А в заключение, перед тем, как я заберу свою собаку и побегу к своей любимой жене и внукам, которые пришли к нам в гости, я хочу завершить свой рассказ вот чем: в прошлое воскресенье я вытащил свой последний шарик из вазы. И теперь каждый день для меня подарок. Я принимаю его с благодарностью и хочу поделиться им со своими любимыми и близкими, хочу доставить им тепло и радость. Считаю, что это единственный способ правильно прожить жизнь и ни о чем не сожалеть. Было приятно поговорить с вами, но мне нужно спешить.

Он бодренько засеменил к своему микрорайону, а я пошел в свой. Поднялся на пятый этаж и первым делом выключил компьютер. Поцеловал жену и дочку, которые офигели от такого спонтанного проявления нежности. Потом я сказал им, что нужно собраться пораньше, потому что мне необходимо успеть до кино заехать в магазин, чтобы купить пластиковых шариков.

Владимир ПИРОГОВ.

Вдогонку — о перевыполнении домашних заданий: моя история скорее печальная, особенно, если учесть, что мне было тогда лет 7-8. Я была очаровательным ребенком, и обычно все взрослые, и учительницы в том числе, умилялись, глядя на меня. А тут, во втором классе, попалась одна, которая с ходу меня невзлюбила. Мало этого, она, по дурости своей, не могла скрыть это позорящее учителя чувство, и всячески ко мне придиралась. Ну, не буду пересказывать всякие мелкие придирки. Сразу о главном: было в учебнике русского языка одно очень (по детским меркам) длинное упражнение, и она задала нам сделать половину. А я решила выделиться, постараться, показать ей, какая я все-таки совсем не такая плохая... Короче, я сделала все упражнение — с первого до последнего предложения, и без единой ошибки. И она поставила мне "2" — за то, что не послушалась учительницу и выполнила все упражнение вместо половины. Как-то я рассказала эту историю моей дочери, и та изумленно воскликнула:

"Мам, да она же натуральная с@ка!".

У меня тоже первая нерабочая группа инвалидности, я плохо говорю, хожу и у меня почти совсем не работают руки из-за врождённого ДЦП. Выгляжу я совсем странно с этими своими движениями.

Знаете, мне тоже поначалу казалось, что моя жизнь бессмысленна. Что я только проблемы приношу окружающим. Очень часто хотелось просто взять, и тихо умереть.

Работаю в магазине, продаем сотки, телефоны, канцтовары и прочие "нужные для народа" товары. Я — манагер по продажам. Девчонок — тьма. В смысле сотрудниц. Ну, это так, предисловие.

Так получилось, что среди чехлов выпал маленький излишек. Один чехол "левый". Такой прозрачный, пластиковый. В народе прозванный как "презерватив". И как раз у сотрудницы -сотка именно под нее. Я делаю ей презент, она довольна.

Тут другая сотрудница Люба кричит на весь магазин (кстати, такие "ляпы" у нее не впервой: как-то раз "обозвала" клиента Набибуллина в счет-фактуре НаЕбулиным:)):

— Слушай, а мне тоже нужен презерватив, только не как в прошлый раз, он мне там две царапины натер(в смысле, на корпусе), и чтоб входил не через жопу, а напрямую!!!(а это по поводу зарядки).

В магазине наступила тишина. Секунд на пять. Потом грянуло. Смеялись все.

На меня смотрели, как на поставщика презиков или еще как на кого. ..:)

Обожаю такие моменты. После них работать веселей и интересней!

Приходит к дочери сестра.

Девчонки веселятся, бесятся, бегают... Весело им, короче.

Одной, между прочим, 15, второй 7.

У старшей звонит телефон, младшая слушает. Старшей позвонила подруга, девки поболтали, дочь кладет трубку... И младшая:

— Сяша, а что такое яой и сенанай?

— Лю, не сёнанай, а сёнэн-ай.

Напоминаю, старшей 15, младшей 7.

Дочь выбирает выражения, для того чтобы рассказать семилетке о такой тонкой материи, как любовь. Тем более... Но по порядку.

Девушка ласково ответила:

— Так вот, Плюшечка, сёнэн-ай-это когда мальчики друг друга любят, а яой (краснеет) ну это когда они еще сильнеe любят.

— А, Сяша, я поняла. Первое про голубых, а второе (гордо) ну совсем про пи[тух]ов.

Я свалился с дивана....