Статистика пожарного
Курилка в психбольнице. Старый доктор курит у окна:
— Опять привезли после этого их “раскрытия сердца”. Глаза светятся, про гармонию вещает, а как зовут — не помнит. Уже десятый за год. Сколько лет работаю — одно и то же: полезли в душу без опоры — кукуху сносит.
Молодой помолчал и говорит:
— А вы не думали, что у нас выборка кривая выходит?
— Это ещё как?
— Мы же видим только тех, у кого сорвало. А тех, у кого получилось — не видим. Они к нам не попадают. Это не ошибка выжившего, это наоборот — ошибка погибшего. Мы судим по тем, кто не справился.
Старый хмыкнул:
— Думаешь, есть такие, кто справляется?
— Есть. Просто не болтают. Про методы все болтают, а те, у кого получилось — молчат. Они просто тихо светят.
Старый затушил сигарету:
— Похоже. Мы как пожарные: видим только сгоревших и потом рассказываем, что печку разжигать нельзя.
Пауза.
— Но риск-то всё равно есть.
— Есть, — кивает молодой.
Старый глянул в окно, усмехнулся:
— Если лезть — можно и к нам попасть.
Пожал плечами:
— А можно — и на всю жизнь остаться счастливым. Просто таких мы не видим. Они дальше живут.
| 5 Nov 2025 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
В 1847 году 24-летний дерзкий столичный хлыщ, потомственный дворянин, отставной гусар Сергей Лисицын ступил на палубу корабля под Андреевским флагом, стремясь попасть в Америку. Был принят в офицерской кают-компании дружелюбно, но в пьяном виде наговорил дерзостей командиру корабля и стал подбивать матросов на мятеж. Капитан приказал
Как-то был у меня перелёт. Мы ещё находились на земле, лететь предстояло долго. Девушка в положении, да и, к тому же, с ребёнком, сделала замечание даме, громко ругающейся матом на полсамолета, на что в ответ получила оплеуху. Муж беременной не стал стоять в сторонке, так что дебоширке тоже досталось.
В итоге — задержка рейса, ожидание полиции. Надо было видеть, как вместо грубой матершинницы при виде полиции появилась жертва ужасного жестокого мужского насилия. Скрутить её и вывести насильно полиция не вправе, а полюбовно покинуть самолёт дама ну никак не хотела, утверждая, что в конфликте нет одной виноватой стороны, мол, пусть семью тоже забирают.
Бортпроводник о чём-то пошептался с семьёй, всех вывели. Первой в автобус отдельно от семьи села дебоширка, мол, зачем вам в одном автобусе ехать, вдруг снова подерётесь там. Двери закрылись, дебоширка начала уезжать, а с трапа семья помахала ей ручкой и вернулась обратно в самолёт.
Познакомились мы случайно — в кофейне.
Я стоял в очереди, она впереди. Заказала латте с овсяным молоком и без сиропа.
Я подумал: "Вот человек с принципами".
Потом она уронила ложку, я поднял — и так начался наш роман.
Через пару дней она пишет:
— Может, кофе попьём?
Я говорю:
— Конечно.
А сам думаю: что может быть проще — просто кофе.
Мы посидели часа два, болтали про всё: работу, сериалы, даже политику — и никто не поссорился!
Потом она говорит:
— Слушай, не мог бы ты помочь донести пакет до дома?
Я, конечно, согласился.
Пакет оказался не пакетом.
Это была переноска.
А в переноске — кот.
И кот, судя по взгляду, понимал: я влип.
Когда мы дошли, она улыбнулась:
— Зайдёшь на минутку? Кот боится незнакомых.
С тех пор прошло три месяца.
Кофе мы пьём у меня.
Кот спит на моих подушках.
А я всё ещё не понимаю, как из "просто кофе" вышло совместное проживание на троих.