Был я как-то в Севастополе, в дельфинарии. Как раз попал на небольшое представление. Каждый из дельфинов выступал перед публикой с каким-то своим личным трюком. Кто-то прыгал в обруч, другой - толкал мяч, третий кувыркался... За каждый из выполненных номеров дельфины получали по рыбке, работали весело, с удовольствием.
Лишь один из них, самый здоровенный, вообще никаких трюков не делал.
Видимо, не умел, да и не считал нужным напрягаться. Похоже, на него и тренера-то давно уж махнули рукой — даже и не пытались уже чего-либо от него добиться. Зато этот дельфин обладал очень громким, хорошо поставленным голосом. И вовсю им пользовался. Попросту говоря — громко, непрерывно и отвратительно орал. Молчал он лишь в том случае, когда ему перепадала рыба и нужно было жевать. Проглотив пищу, он немедленно брался за своё — принимался реветь пуще прежнего.
Я специально проследил: рыба доставалась ему в несколько раз чаще, чем остальным дельфинам-работягам. Дрессировщики от него попросту откупались. В результате, жрал он постоянно, жадно чавкая, давясь и спеша побыстрее освободить своё орательное устройство.
Лишний раз я тогда убедился в том, что и так давно уже понял: нет между ними и нами никакой особой разницы.
| 27 Feb 2011 |  |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Помните: малиновый пиджак, бритый череп, цепи, перстни и прочее.
И вот такой завёлся в доме, где жили мои приятели.
А надо сказать, что окна у них выходили во двор-колодец (кто жил в старых районах — знает). Акустика в этих дворах лучше чем в консерватории.
И вот, приезжая ночью на своём "Чероки", это чмо, включив приёмник на полную громкость и открыв двери в машине, поднимала на ноги весь дом. Уговоры и увещевания в ответ вызывали потоки мата и угрозы закатать всех в асфальт.
И вот однажды утром во дворе раздался рёв кастрируемого носорога. Любимый джип был пробит сверху вниз насквозь дворницким ломом с привязанной, для стабилизации полёта, метлой. Дом в 9 этажей, так что лом даже немного в землю вошёл. Поиски метателя ни к чему не привели, а во дворе по ночам стало тихо.
90-й год. Ленинград.
Мы с другом Димой после первой сессии решили слетать ко мне во Львов в гости, ну и так, прибарахлиться...
Раннее утро, стоим с сумками возле общаги и ловим машину до аэропорта.
Хоть у нас каждая копейка на учете, но слегка проспали, так что на метро и автобусе до Пулково уже не успеваем.
Хорошо быть психотерапевтом. Но только хорошим. Хороший психотерапевт смотрит на людей вокруг и видит у всех вместо голов аквариумы с рыбками.
У кого скалярии, у кого раки, попадаются даже злобные потусторонние твари — безглазые, но с зубами. Хорошего психотерапевта очень легко отличить от плохого.
Моя подруга Маша когда-то, еще в Советском Союзе, учила английскому языку на дому.
У нее контингент был хороший, благодарный – валютные проститутки и отъезжанты.
Но они к делу подходили очень утилитарно.
Им нужно было нахвататься самого необходимого, чтобы сразу применить к возникшим обстоятельствам.
Так что, никто не вдавался