США объявили морскую блокаду Кубы, подняли по тревоге стратегическую авиацию и флот. Боеготовность была повышена до уровня DEFCON-2 — впервые в истории страны. Это означало одно: всё готово, остаётся только приказ.

Впрочем, командующий стратегической авиацией США объявил в радиоэфире готовность бомбить "красных" без санкции министра обороны США и президента. Советское командование перехватило эти сообщения, но сочла их блефом. А могло бы отдать приказ о превентивном ударе.

Над Кубой был сбит американский самолёт-разведчик U-2, и военные убеждали Кеннеди нанести удар "пока не поздно". Кеннеди тянул — и, как выяснилось позже, поступал правильно.

Генералы не знали, что двенадцать ракетных комплексов уже были в минутной готовности пуску. Ошибалось и ЦРУ, считавшее, что на Кубе находятся не более пяти тысяч советских военных — их было около сорока тысяч.

Фидель Кастро уговаривал Хрущёва нанести превентивный ядерный удар по США — дескать, "Куба готова погибнуть, но коммунизм должен победить". Хрущёв отказался. Этот отказ стал причиной охлаждения отношений между Москвой и Гаваной. При этом он предоставил командующему советскими войсками на Кубе, генералу Исе Плиеву, право самостоятельно принять решение о применении ядерного оружия в случае начала атаки или вторжения.

Тем временем мир спасала закулисная дипломатия.

Резидент КГБ в Вашингтоне Александр Фомин (оперативный псевдоним Александра Феклисова) вёл тяжёлые неофициальные переговоры с Белым домом. Он передавал предложения Хрущёва, разъяснял позиции сторон и фактически стал живым каналом связи в отсутствие прямой линии. Именно через него СССР и США смогли договориться. Позднее Фомина назовут первым человеком, спасшим мир от ядерной войны.

Тем временем кризис разворачивался не только в кабинетах.

7 октября 1962 года советская подводная лодка Б-59 оказалась блокирована американскими эсминцами у берегов Кубы. Американцы сбрасывали учебные глубинные бомбы, пытаясь заставить субмарину всплыть. Внутри температура превышала сорок градусов, связь с Москвой была потеряна, запасы воздуха подходили к концу.

Командир, решив, что война уже началась, приказал подготовить к пуску ядерную торпеду.

Для запуска требовалось согласие трёх старших офицеров.

Двое были "за". Старший помощник, капитан второго ранга Василий Архипов, сказал "нет".

Торпеда не стартовала.

Позже он почти не говорил о случившемся. После увольнения в запас Архипов жил под Москвой, в Купавне, работал председателем совета ветеранов города Железнодорожный.

В ту же ночь, на другом конце Тихого океана, на острове Окинава, четыре американские базы получили по радио приказ на запуск ядерных крылатых ракет MGM-13 Mace с боеголовками Mark 28. Коды совпали, сигнал был подлинным. Цели — Пекин, Ханой, Пхеньян и Владивосток. Однако уровень готовности оставался DEFCON-2: состояние войны (DEFCON-1) официально не объявлялось.

Капитан ВВС США Уильям Бассетт понял, что что-то не сходится, и отложил пуск. Один из офицеров обвинил его в предательстве и потребовал "немедленно начать жарить коммунистов".

Тогда Бассетт приказал "послать двух лётчиков с оружием и застрелить всех за пультами, если они попытаются произвести запуск".

Он дозвонился до командования — и там с ужасом отменили приказ.

Бассетт умер в 2011 году, после чего инцидент рассекретил BAS.

В результате переговоров СССР согласился вывести ракеты с Кубы, а США — убрать свои из Турции и снять блокаду.

После этих событий между Москвой и Вашингтоном была установлена прямая "горячая линия — телетайпная связь для передачи текстовых сообщений, чтобы исключить недоразумения и ошибки перевода.

Она действует до сих пор.

пьют финский отвратительный кофе, зажмурив один глаз.

Чужакам там не место.

Парковка забита пикапами и старыми тойотами. Внутри гул — люди в рабочей одежде и вечном похмелье обсуждают новые акцизы на бензин.

Уверенно захожу внутрь. Шум смолкает, кто-то что-то быстро накрывает газетой.

В полной тишине я подхожу к стойке. Продавщица уже берёт в руки кофейник...

— Ромашковый чай, пожалуйста, — говорю как можно тише на английском языке, надеясь, что меня никто не услышит.

— Что? — переспрашивает женщина на финском.

— Чай, — говорю я уже громко на плохом финском.

— Ромашковый.

Офигевшая продавщица где-то под прилавком начинает искать коробку с чайными пакетиками. Слышу как мужики сзади перешептываются: "швед наверное, там все такие, чем им женщины не нравятся".

Наливаю кипяток в бумажный стаканчик для кофе. Спиной чувствую как все тридцать человек наблюдают макание туда-сюда пакетика с ромашкой.

С лицом "вы сами здесь все пи[тухи]" пытаюсь закрыть стакан крышкой... он выскальзывает из рук, обжигает мне пальцы и падает на пол.

— Вот же ж [м]лять! — вскрикиваю я на родном русском.

Зал тут же теряет ко мне интерес, кто-то облегченно вздыхает.

где мои ключи, не видела ли она их. И слышу молчание в трубке, и понимаю она забрала и свои, и мои ключи тоже. Звонит ещё раз курьер, говорит ну что там. Я ему говорю, можешь подтверждать заказ и забрать его себе. Что я не могу выйти из квартиры меня закрыли и не оставили ключей. Я расстроен, даже чуть чуть в бешенстве от невнимательности девушки. Тут перезванивает курьер, говорит ну может соседям оставить заказ, а ему говорю что я только недавно переехал в эту квартиру и никого ещё не знаю. По его разговору я понял, что он не хочет оставлять меня в беде. И тут я вспоминаю что после ремонта у нас остались старые провода. 6 этаж, примерно 18 метров. Думаю что хватит. Я предлагаю ему, говорю а может я с окна тебе кину провод, а ты привяжешь. Он согласился, обошёл дом. Встал под окном, я в этот момент связывал два провода. И началась наша операция по спасению. Я спустил ему провод, длины хватило, ещё даже осталось запасом метра два. Он привязал пакет с едой. Дал сигнал что все ок. И я начал поднимать пакет. В голове играла песня из фильма "Миссия не выполнима". Но все-таки мы выполнили эту миссию. Я довольный, сытый. У курьера тоже поднялось настроение, я думаю у него такое было впервые, закинул на карту ему на чай в знак благодарности.