... Ещё один пост холодной ноябрьской мрачи. Это не то, что нужно сейчас большинству из нас, так что если не уверен — просто листай. А здесь будет про брошенные дома.

Их много в моей деревне. И в соседней, что не дальше километра от нас их тоже много. Она даже на картах называется "урочище" — место, где никто не живёт. Мне не то чтобы странно читать это слово, но я знал хозяев домов, что ныне просто тихо уходят к земле. Осыпаясь и врастая, печально и молча. Кажется, что ещё недавно ты ходил в гости, сидел на крыльце и играл в прятки в сарае. На самом деле ещё недавно ты мог залезть в брошенный дом, посмотреть на улицу сквозь пыльные стёкла, и даже что нибудь смародёрить — ведь ты точно знаешь, что ни хозяева, ни их наследники уже не вернутся за чашками-ложками-накидушками. Знаешь, что всё ценное унесли до тебя настоящие мародёры. А сейчас во многие из этих домов уже и не войти — обвалились стропила и погребли под собой жилище.

Так вот блуждая по развалинам и глядя на потерявшие цвет полотенца и ровно стоящие галоши в покосившихся сенях, я думаю о том, что уходя из дома, люди не знали, что не вернутся. Они всё оставляли "до следующего лета". Выкручивали пробки из древнего счётчика, убирали в буфет чашки и закрывали дверь в дровник, просто подперев её палкой. Те самые полотенца и галоши оставались на своих местах — что им будет? И в самом деле, ничего. Они так и останутся висеть или стоять, ждать людей, которые никогда не вернутся. Люди часто уходя не знают, что "больше никогда". И дома тоже не знают.

Говорят, что прошлое надо отпускать. И ты вроде отпускаешь. А потом смотришь в навсегда потускневшие окна, и это самое отпущенное прошлое лыбится тебе щербатой улыбкой нищего в лохмотьях. Лицо у этого нищего неуловимо знакомое и в кармане у него яркие клочья воспоминаний и детские игрушки. Запах пыльной деревенской тропинки, земляничных ягод и солярки. Прикосновение огрубевших ладоней к выгоревшим волосам, тёпло воды в летних лужах и еловые ветки ближнего леса. А дальше от страшного заклинания "Помнишь? " уже нет спасения.

А когда ты начинаешь снова дышать, и слёзы благополучно упрятаны обратно, нищий сжимает в кулаке твоё сердце и шепчет: "Твой дом тоже может стать ничьим...". И вот здесь обязательно нужно гнать эти мысли и нищего тоже гнать. Чтобы глядя на магию светящихся в темноте наших окон верить, что всё и дальше будет хорошо. Хорошо и правильно. В доме будет гореть свет и топиться печь, которую сложил ещё мой прадед. И эти проклятые галоши в сенях будут дожидаться своих хозяев...

Т. Г. (с)

У нас в Подмосковье есть воинская часть и рядом с ней закрытый военный жилой городок. Городок обнесен забором и имеет КПП, на котором дежурят пенсионеры — проверяют пропуска, впускают и выпускают машины и т. п. Внешнее освещение и на часть и на городок подается из караульного помещения — дежурный по части или помдеж выглянет на улицу, посмотрит,

Моя знакомая на работе часто и интересно рассказывает о своем псе. Судя повсему он у нее очень и очень незауряден. Я попытаюсь рассказать две истории от первого лица.

Как то утром в субботу пеку я блины. Муж и дочь еще не встали, я на кухне одна с псом. Занятиетребует сосредоточенности, а пес изнывает, гавкает, требует своей доли. Я,

Знаменитый артист цирка и кино Юрий Никулин прослужил в Красной армии с 1939 по 1946 год. Никулин вошёл в историю как душевный, никогда не унывающий человек, великолепный рассказчик, любитель здорового юмора и коллекционер анекдотов. Он охотно рассказывал и о военных годах. И там, несмотря на всё ожесточение вооружённого противостояния, тоже

Есть у меня друг Женя. Друзя, как обычно, называют его Жек, Жека или Джек.

История: звонит он, просит привезти из дома телевизор огромных разеров, т. к. приезжают американцы, надо показать видеокассету о процессе производства итд.. , не важно.

Приезжаю я, мой и его водители с телевизором. Я открываю дверь офиса на распашку, вхожу со словами "Хай, Джек!", не обращая внимания на перепуганных людей в костюмах перемещаюсь в глубь офиса, за мной двое совсем не маленьких, бритых под "ёжик" заносят телевизор.

Поворачиваюсь к Жене, у него отвисла челюсть, а трое в костюмах сползают под стол. Не понял. Один из сползавших заговорил на английском, что "какие-то странные ОГРАБЛЕНИЯ здесь".. Понял!!! "Хайджек" в переводе с американского сленга означает "налёт", "ограбление". Тут настало моё время покраснеть.

"Здравствуй, Евгений Александрович!"

Женя сквозь зубы, взгляд исподлобья:

"Мавр сделал своё дело."

Я извинился перед американцами, попытался объяснить, те просто молча кивали головой, собрались и ушли... На следующее утро я у Жени в офисе, пьём кофе, думаем как исправить положение, вспоминаем, что ограбления действительно странные, у них-то выносят, а у нас двое бандитского вида заносят дорогущий телевизор.

Чуть ли не с ноги открывается дверь, влетают эти три америкоса, с широченными улыбками и хором: "ХаайДжеек"!

Я плакал.