Это так страшно — выходить с роддома одной. Привыкаешь к округлившемуся животу, чувствуешь, когда дочь просыпается, как она шевелится. А потом раз — и все. Весь мир в одну секунду рухнул. Экстренное кесарево, а на пятые сутки она умерла. Первый раз брала дочь на руки уже мертвой. И все, что осталось от нее — это свидетельство о рождении, о смерти и шрам на животе. Страшно оставаться одной.

Всегда обхожу дом с торца, идя под крышей, где ходить нельзя. Зима. Я как обычно спускаюсь по лестнице, нажимаю на кнопку, а дверь не открывается, я опаздываю на собеседование, колочу по ней кулаками. Минут через 10 открылась, выхожу, поворачиваю, а там девушка с сосулькой в голове, только что упала. Я врач. Помогла ей. Про меня в газете написали и на работу без проблем взяли. Я благодарна судьбе, но не таким же жестоким способом.

Балерина, танцую всю жизнь. Меня заметила хореограф из Большого. Пригласила танцевать вилиссу в балете Жизель. Я была счастлива, как никогда. Танцевать на сцене Большого! Это было моей самой огромной мечтой. Приехала в Петербург, прошла отбор. Все шло очень хорошо, но тренировки выматывали слишком сильно: болело бедро. На последней я упала в обморок, очнулась в больнице. Началось разрушение кости. Продолжу танцевать — стану инвалидном. А я ничего не умею, кроме балета. Жизнь к черту.

Ушла от мужа. До сих пор люблю, переживаю. Окружающие недоумевают, ведь у нас с сыном было все: и любовь, и деньги. Но я не могу жить с человеком, который справляется с проблемами только под кокаином. Ради нас с сыном он научился решать проблемы с бизнесом без наркотиков и два года был в завязке. Пока сын не попал в реанимацию. Я одна была с сыном и готовилась тоже умереть, если вдруг... А мой благоверный кайфовал. Два года — его предел. Бывших наркоманов не бывает.