городок из Осло специально ради меня и привез мои билеты на самолет до Питера. На следующий день, утром, я должен был вылететь из местного аэропорта в Стокгольм и там успеть на вечерний рейс в Пулково. Агенту очень хотелось поскорее вернуться в Осло и мы договорились, что я возьму машину на прокат, переночую в отеле и сам утром доеду до аэропорта. Арендованный автомобиль сдам там же – в аэропорту.

Отелем оказался старинный двухэтажный особняк всего-то с шестью номерами, так что неудивительно, что тем вечером я был там единственным постояльцем. На ресепшене меня встретила очень пожилая дама, я так понял, что почти ровесница отеля. Она была очень мила и заявила, что не будет ради меня одного приходить в субботу утром на работу, поэтому завтрак уже в холодильнике, а ключ от номера я должен завтра бросить в специальный ящик около стойки регистрации.

На мой наивный вопрос: "Как тут у вас в городе с ночной жизнью? " дама, вздохнув, выдала мне пульт от телевизора и заявила, что платных каналов у них нет.

На следующее утро я проверил холодильник и восхитился классикой скандинавского завтрака: козий сыр, обезжиренное молоко, йогурт. В термосе, стоявшем на холодильнике, обнаружился слегка теплый кофе. Про эспрессо, яичницу с беконом и тосты с яблочным джемом можно было даже и не мечтать. Решил, что приеду пораньше в аэропорт, там и позавтракаю.

От городка до аэропорта было недалеко, километров десять-двенадцать. Добрался быстро, поставил автомобиль на стоянку для арендованных машин и сразу, у входа в здание аэропорта, нашел стойку автопроката. За стойкой никого не было, только табличка, что персонал временно отсутствует, а ключ от машины нужно опустить в специальный ящик у стойки регистрации.

"Такой же ящик, как и в отеле" — подумал я, закинув туда ключ от машины.

Только избавившись от ключа я отчетливо понял: "Что-то не так! "

Мир, окружавший меня, не был привычным. Вокруг было удивительно тихо и, главное, не было людей. Я прошёлся по аэропорту. Информационное табло выключено, телевизоры не работают. Вход в кафе закрыт решеткой. Вышел обратно к автостоянке. На ней только прокатные машины: слева от AVIS, справа от Hertz, и всё: ни одной частной или служебной. Тут-то я и вспомнил, что за всё это утро не видел ни единого человека. Даже по дороге в аэропорт не было ни одной встречной или попутной машины.

"Похоже, что-то странное происходит в мире, – подумал я.

— Вон, не просто же так вчера янки раздолбали китайское посольство. Может уже с ночи идет ядреная война, а меня и не предупредили! "

Вышел на лётное поле. Оно было абсолютно пустое. Ни одного самолета, ни единого погрузчика или трапа. Только с другой стороны поля на вышке вращалась антенна радара.

Почти четыре часа я провел в полных непонятках, прикидывая, что там и как происходит в большом мире. Где и какие вырастают термоядерные грибы.

А потом прилетел маленький, но реактивный самолетик с эмблемой SAS на хвосте. Дверь на нем откинулась вниз, превратившись в трап. Оттуда вышла стюардесса и включила для меня аэропорт. Зажглось табло и заработали телевизоры. Стюардесса мило мне улыбнулась, взяла со стойки микрофон и объявила посадку на рейс до Стокгольма.

Оказалось, что в тот субботний день и на том рейсе я был единственным пассажиром.

скрутить подстрекателя, завязать глаза и высадить на пустынный берег, с запиской…

Когда арестант освободился от пут и сорвал повязку с глаз, на горизонте он увидел уходящий корабль. Благородный капитан оставил ему чемодан с одеждой, три пары сапог, тулуп (Охотское море – не тропический океан), пару пистолетов, шашку, кинжал, запас сахара и чая, золотые карманные часы, складной нож, пуд сухарей, две фляги с водкой, чистые записные книжки, бритвенный прибор, огниво, запас спичек и даже 200 гаванских сигар.

Ко всему этому прилагались отличное ружьё с 26 зарядами и записка командира корабля: "Любезный Сергей Петрович! По Морскому уставу вас следовало бы осудить на смерть. Но ради вашей молодости и ваших замечательных талантов, а главное, подмеченного мною доброго сердца я дарю вам жизнь… Душевно желаю, чтобы уединение и нужда исправили ваш несчастный характер. Время и размышления научат вас оценить мою снисходительность, и если судьба когда-нибудь сведёт нас снова, чего я душевно желаю, то мы не встретимся врагами. А. М.".

Дворянин Лисицын сроду ничего не делал своими руками: в имении его обслуживали крепостные, в полку опекал денщик. Зная, что корабль шёл по Охотскому морю, он надеялся, что его оставили на одном из клочков суши гряды Алеутских или Курильских островов. Но вскоре убедился, что его положение хуже некуда. Он был зажат судьбой в клещи двух морей. Перед ним плескалось холодное Охотское море, а за спиной шумело дремучее "зелёное море тайги". А в ней – медведи, волки, рыси, ядовитые змеи…

За неделю "русский Робинзон" устроил себе дом с печью, смастерил мебель. Сделал пращу, лук и стрелы (благоразумно решив беречь патроны к ружью). И правильно – зимой в его дом рвалась голодная волчья стая – убил из ружья 8 хищников в упор. А перед этим подстрелил медведя, обеспечив себя тёплой шубой и запасом медвежатины. Ловил рыбу, собирал и сушил грибы.

12 апреля Сергей Лисицын прогуливался по берегу, оценивая последствия весенних штормов, и увидел лежащего ничком человека. Без сил и чувств. Выяснилось, что Василий, так звали несчастного, – с транспорта, шедшего в Русскую Америку. Судно дало течь, все с него сбежали, а его с сыном забыли. Корабль нашли неподалёку. Помимо 16-летнего паренька на нём оказались две овчарки, коты, 8 холмогорских коров, бык, 16 волов, 26 овец, запасы продуктов, инструменты, семена ячменя и ржи, а ещё оружие, телескоп, две подзорные трубы, самовар, строительный и огородный инструмент.

Семь месяцев одиночества напрочь выветрили у "барина" всю дворянскую спесь. С таким хозяйством и ещё с двумя парами крепких и умелых рук они за лето не только обновили дом и баню, но и научились делать масло, сметану, сыр и творог. Вспахали поле и собрали урожай ячменя и ржи. Организовали обильный лов морской и речной рыбы. Начали сбор и переработку грибов, ягод и лесных трав. Словом, зажили трудовой коммуной.

…. В 1857 г. писатель Александр Сибиряков встречался с гостеприимным хозяином медных и золотых приисков в Приамурье Сергеем Лисицыным. Залежи медной руды и золота тот когда-то нашёл, будучи в одиночестве. Он был назначен правительством ещё и управляющим этими землями. Василий "Пятница" был при нём. Его сын учился в Московском университете.

А в Петербургском университете за счёт Лисицына учились оба сына командира корабля, который когда-то высадил смутьяна-гусара на пустынный берег. Став богатым человеком, Сергей Лисицын нашёл старика, проводил его в последний путь и взял на себя все заботы о его детях.