специально выписанным из-за границы. И благодаря одному человеку на свете появилась русская сирень. И не одна, а десятки, а то и сотни видов! И этот человек не какой-то известный ученый, селекционер или ботаник, а простой шофер, решивший однажды посвятить свое свободное время, а после и всю жизнь разведению сирени.

Имя этого человека — Леонид Колесников. Уникальный человек, благодаря которому каждую весну на улицах наших городов зацветают сотни сиреней. За свои труды он получил высшую награду того времени — Сталинскую премию, а выведенные им сорта входят в престижные коллекции мира. Однако на его пути были и трудности: утрата ценных сортов, нападение вандалов, арест и конфликты с властями города.

Леонид Алексеевич Колесников родился 18 мая 1895-ого года в состоятельной купеческой семье и стал младшим из пяти детей. Его отец был почетным гражданином Москвы, владел домом на Кузнецком мосту, квартирой в Санкт-Петербурге и имением под Ялтой. В 1890-ом, за пять лет до рождения Леонида, семья приобрела подмосковный участок в селе Всехсвятском (ныне на его территории находятся районы Аэропорт и Сокол), где построила дом, а после рождения сына отец посадил там пихту и саженец сирени сорта “Мишель Бюхнер", специально выписанный по каталогу из Франции.

Юный Леонид рос вместе с этой сиренью и каждую весну наблюдал ее цветение. В 1913-ом году он закончил училище, чтобы в следующем пойти по стопам отца, поступив в Московский коммерческий институт. Но доучиться ему не удалось — в 1916-ом году его призывают на фронт Первой мировой. Там Леонид освоит профессию шофера, которым и проработает почти всю жизнь.

В 1919-ом году, в разгар Гражданской войны, в Леониде проснулась страсть к сирени. Разъезжая по долгу службы по стране, он видел запущенные бывшие дворянские усадьбы, где рядом с разрушающимися домами росли пышные, но забытые всеми кусты сирени. Самые красивые он черенковал и привозил в свой сад, где позже с помощью старых, еще дореволюционных каталогов и книг, пытался определить сорта. Отсутствие познаний в ботанике не пугало Колесникова: он занимался самообразованием, пробовал и экспериментировал сам, общался с сотрудниками ботанических садов в разных городах. Позже он познакомился с научным сотрудником Ботанического сада МГУ М. Нагибиной, которая открыла для него труды Мичурина и Тимирязева, направив деятельность молодого селекционера в более научное русло.

Любопытно, что все это время коллекционированием сиреней (а в 1923-ем году в его саду насчитывалось уже почти 100 сортов) Колесников занимался как хобби, в свободное время, продолжая работать шофером в ЧК, где познакомился с Олимпиадой Якиманской, дочерью известного музыканта и помощницей Дзержинского. Знавшая 6 иностранных языков девушка была прекрасно образована и имела большие перспективы, но не постеснялась выйти замуж за простого шофера, разделив его судьбу и главное увлечение в жизни. Многие годы она помогала мужу собирать, сохранять и расширять коллекцию.

Леонид Колесников участвовал в Советско-финской и Великой Отечественной войнах. Во время его отсутствия Олимпиада Николаевна ухаживает за садом и представляет выращенные супругом сорта сирени на Всесоюзной выставке. В 1941 году, во время налёта немецкой авиации, несколько снарядов попадает в сад и часть сортов оказывается утрачена.

В память об участниках и героях Великой Отечественной Колесниковы дадут сиреням их имена. Так на свет появятся сорта "Маршал Василевский", "Зоя Космодемьянская", "Полина Осипенко", "Алексей Маресьев", "Гастелло" (с закрученными, как винт, лепестками).

Считается, что всего за жизнь Леонид Колесников вывел более 300 сортов сирени, но сохранились лишь около 50, причем часть даже не в России. Самые известные его сорта, например, "Галина Уланова" украшают важные общественные здания по всему миру, растут у Букингемского дворца в Лондоне, в Королевских садах в Канаде, входят в сирингарии (питомники сирени) по всему миру. В Москве сирени Колесникова можно встретить в Тайницком саду Кремля, в “Аптекарском огороде”, на ВДНХ и в Сокольниках. А с 1975-ого года в Москве работает “Сиреневый сад”, созданный энтузиастами и городскими властями недалеко от метро “Черкизовская” и полностью посвященный памяти Колесникова и состоящий из выведенных им сортов. Кстати, есть там и “Память о Колесникове” — сорт, который пережил своего создателя и получил свое название уже после его смерти.

Благодаря Леониду Колесникову каждый год и Москва, и многие города мира расцветают сотнями ярких сиреневых, белых, пурпурных и розовых оттенков. Благодаря его страсти и упорному труду в России появилась и развилась своя школа сиреневодства, а выведенные в Советском Союзе сорта высоко ценятся во всем мире. Начиная с маленького кустика в родительском саду он создал несколько сотен сортов, часть из которых была, увы, утрачена, но часть, возможно, удастся возродить. Над этим сейчас трудятся энтузиасты из Тимирязевской академии, частные цветоводы и участники клубов селекционеров.

коврик сбоку от машины, чтобы полежать под солнцем. Вдруг хоп! Откуда ни возьмись телепортируется тачка, и останавливается в пяти метрах от нас. Еще раз скажу — берег абсолютно пустой. Задаю вопрос импортозамещенному специалисту (проще говоря, таджик какой-то оказался):

— Зачем сюда встал? Другого места нет что ли?

Чувак сразу обиделся, говорит:

— А тебе то какое дело?

— Солнце, — говорю, — мне загородил своей машиной. Смысл вставать тут рядом, если весь берег пустой?

— А я, — говорит, — вообще не думал, куда вставать, заехал и тормознул.

— Ну так надо думать вообще-то о других людях.

— Ты меня еще учить будешь?

— Если потребуется, научу.

Но тут его подруга как-то охладила пыл своего "горячего" парня, они сели и уехали. Потом уже у въезда в город видел, как их тачку на эвакуатор грузили.

Мораль — думать полезно.

Случай 2.

Чтобу уехать с речки, надо примерно полкилометра проехать по гравийке до трассы. Весь народ так и делает. Но, параллельно гравийке идет малозаметная заросшая дорожка, куда люди обычно сварачивают, чтобы справить свою нужду. По-крайней мере куча использованных салфеток об этом намекает (сразу уточню, я тут ни при чем). Ну, в общем, потребовалось мне справить малую нужду. Свернул, проехал, встал, только свой прибор собрался доставать — сзади подъезжает другая машина. За рулем очередной молодой "борадач". Говорю ему:

— Можешь по другой дороге объехать?

— А что не так?

— Постоять мне тут надо, — руками показываю, как именно.

Чувак то ли не допер, то ли просто туповатый оказался:

— А зачем тебе тут стоять?

— Да поссать я тут собирался!

И тут он выдает абсолютно шедевральную фразу:

— Ну поссы и поедем.

Я смотрю на него выразительно, аж обернулся с расстегнутой ширинкой. Но, видимо, в этот момент кто-то из салона образумел чувака, что не надо ему это шоу, поэтому он развернулся и уехал.

Мораль — да нет тут никакой морали, просто если видишь машина вдалеке от нормальной дороги стоит, значит кому-то там что-то понадобилось, и не надо ехать и спрашивать что именно.