Потом, правда, пришлось его отдать, так как он все время хотел гулять по квартире, не любил сидеть в клетке — сразу становился грустным, но, гуляя, клевал все провода, которые ему попадались. В итоге, пришлось его отдать людям, у которых для него были созданы условия.

Но брат его до сих пор вспоминает, как он его называл Боречка, и ходил за ним, как собачка, преданно заглядывая в глаза.

2. Очень давно у нас напротив дома был школьный сад, и в нем на дереве кричал попугай, который улетел из нашего дома. Осень, холодно, а он орёт на дереве. Мне жалко было его, звала, ждала, но легла спать, а он остался в саду.

Дом 120 квартир, Лоджия у нас всегда открыта была и, проснувшись утром, я вижу его у меня в кресле спящим. Укрыл голову крылом и спал. Потом нашли хозяина и отдали ему. Я рада была, что прилетел ко мне!

3. Наши жёлтые неразлучники тоже почти три дня летали. Я все лето их в клетке выносила на улицы, х по разным местам ставила: вдруг, если вылетят, чтобы знали, где их дом. И так по кругу дома.

МЫ живём в деревне. И вот чужой кот, всю железную клетку перекосил и они вылетели. Мы думали, что все — кот съел. Слышу похожий писклявый звук. Я начала просто звать. "Тинки! Винки!" — их так назвали.

И что вы думаете? Подлетает, летает жёлтое пятно. Сколько радости у нас было! А дочь ревела, что кот поел. Думали, что хорошо хоть один цел. Вдруг с другой стороны с дерева и второй зачирикал! Два дня летали около дома и по соседям. Жара, голод и жажда заставили их вернуться к дому. Один совсем ослаб, упал на розы. Поймали. А второй уже к ней сам залетел.

Они не умеют на воле находить питье и корм. Хотя у нас на улице везде все есть. Они за воробьями и ласточками летали, а питаться не умели.

Три истории, о том, что птицы дом тоже любят

Недолго думая, Прохор Захарыч приступил к разработке. Он прибил к потолку своей единственной комнаты большой деревянный квадрат, расчерченный под шашечную доску. Затем, вооружившись леской, крючками и набором шахматных фигур (шашек не хватило, пришлось импровизировать), он создал свое детище – "Висячие шашки – семирамидки".

Правила были просты и гениальны в своей абсурдности. Шашки, то бишь, подвешенные фигурки, висели на разной высоте, имитируя многоуровневую структуру легендарных садов. Ход заключался в перемещении фигурки на соседний "уровень" или "ячейку", при этом нужно было соблюдать баланс, чтобы вся конструкция не рухнула. Взятие фигуры (партнера) производилось путем аккуратного сталкивания ее в заранее подставленный тазик с водой. "Побеждает тот, кто не намочит штаны! " – любил шутить Захарыч.

Найти партнера для игры было сложнее, чем построить сами сады. Соседи, поначалу заинтересовавшиеся, быстро теряли энтузиазм, когда их очередь играть заканчивалась мокрыми брюками и запутанной леской. Даже местный чемпион по классическим шашкам, бравый капитан в отставке, сдался после того, как его "дамка" (пластмассовая фигурка царицы Семирамиды, купленная в сувенирной лавке) рухнула прямо ему в стакан с чаем.

Но Захарыч не унывал. Он доработал правила. Теперь к игре прилагались страховочные пояса и сачки для ловли "утопленников". Он даже написал письмо в Федерацию шашек России с предложением включить "семирамидки" в олимпийскую программу.

Ответ был краток и рекомендовал Прохору Захарычу обратиться к специалисту.

В конце концов, он нашел идеального партнера – своего кота Ваську. Васька обожал эту игру. Он часами сидел под "доской", выжидая момент, чтобы лапой подтолкнуть нужную "шашку" в тазик. Иногда он просто прыгал на всю конструкцию, вызывая эффект домино и радостный визг Захарыча: "Васька! Тысяча чертей! Ты разрушил Вавилон! "

Так и играли они вдвоем, под дружный смех соседей и недоуменное мяуканье кота, доказывая, что главное в любом деле – это висячий энтузиазм и умение посмеяться над собой.