ПОЙДЁМ, Я ТЕБЕ КОЕ-ЧТО ПОКАЖУ!

80-е, детский сад, лето, мы на дневной прогулке. На улице хорошо: зеленеет травка, шелестят листвой деревья, чирикают клювы, светит тёплое солнце.

На деревянной веранде под шиферным навесом Лёха выстроил мальчишек позади себя треугольником, с собой в его вершине; мы изображаем эскадрилью, вытянув руки-крылья в стороны и гудим. Я стою в правом фланге эскадрильи.

— Чур я ИЛ-86! — информирует нас Лёха о своём уровне в иерархии социума, первым застолбив уважаемый четырёхдвигательный самолёт.

Всем остальным самолётам становится завидно и чуточку обидно: ИЛ-86, надо же.

Зачем гражданским воздушным судам собираться в клин, как гусям, совершенно непонятно, и хотя я тоже ИЛ-86, от скуки начинаю слоняться по территории садика. Воспитательницы в белом тоже скучают и дремотно поглядывают то на детей, то по сторонам, то вглубь себя. Смартфонов, чтобы поглядывать в них, ещё нет.

Ко мне подходит девочка Ксюша в платьице и белых сандаликах, правый испачкан в чём-то. Ксюша мне нравится, и я с интересом жду, что будет дальше.

— Пойдём, я тебе кое-что покажу!

— А что?

— Сам увидишь!

— А? (я демонстрирую сообразительность)

— Да пойдём уже, я тебе кое-что покажу!

Любопытство и ожидание чего-то хорошего, какого-то приятного сюрприза, берут верх над опасением неведомого, и девочка эта мне симпатична, и я иду.

Ксюша ведёт меня по траве за руку, я послушно иду за ней, как телёнок.

Хоп. Внезапно мой сандалик оказывается в "мине" посреди травы, оставленной кем-то из хвостатых-ушастых, или ещё кем из фауны.

Я удивлённо смотрю на сандалик, теперь испачканный продуктами чьей-то жизнедеятельности и успешного пищеварения, и слышу счастливый заливистый смех.

Это смеётся надо мной Ксюша, отойдя в сторону, сгибаясь и приседая от радости в приступах хохота — теперь сандалик испачкан не только у неё.

Понимаю, что это и есть тот обещанный сюрприз, как раз то, что коллега по группе хотела мне "показать".

Ксюша, всё ещё смеясь, убегает к остальным детям, а я стою и тупо смотрю на свой изменивший цвет, фактуру и запах сандалик.

Пришло ощущение холода и жара одновременно, как ледяной водой окатили.

Стало грустно и горько от ощущения обмана и недобрых намерений под маской добрых.

Краски дня потускнели и помрачнели, потемнели трава и деревья, настроение из нейтрального перегадилось в самокатчиков и мотоциклистов гуано, как сандалик.

Так я познал коварство женщин.

Вытерев кое-как сандалик о траву, постояв некоторое время и поох[рен]евав, я поплёлся обратно к эскадрилье Лёхи.

_____

Я иду обратно к веранде и ещё не знаю, насколько нескучная и беспокойная жизнь меня ожидает.

Впереди, в детсаду, в школе, в университете, на работе, в браке и после него, во втором браке, множество раз я буду верить в добрые качества, помыслы и намерения людей, судя людей по себе, и множество раз буду сталкиваться с обманом и откровенностью, враждебностью и дружелюбием, холодом и теплом, злом в почти чистом его виде и добром, злобой и добротой людей, насмешками, завистью, издёвками, насилием, агрессией, злорадством и состраданием, равнодушием и неравнодушием, заносчивостью и скромностью, надменностью и достоинством, безразличием и участием, малодушием и великодушием, подлостью и благородством, явными недобрыми и добрыми намерениями, недобрыми намерениями под маской добрых, лицемерием и открытостью, дружбой и предательством, радостью и печалью, счастьем и горем.

Часто у меня будут биты нос, лицо, тело и душа, периодически у других людей.

Много будет плохого и много будет хорошего. К сожалению, плохого будет больше.

Наряду с людьми недалёкими, заносчивыми и недобрыми, и людьми индифферентными, эгоистичными и малодушными, коих, к сожалению, немало, будут встречаться и редкие достойные, добрые и светлые люди.

_____

А пока что я сижу на лавочке вдоль стены веранды и наблюдаю, как Лёха продолжает изображать ИЛ-86, брызгая слюнями себе на подбородок, удивляясь его энергии и энтузиазму.

По-прежнему зеленеет травка, шелестят листвой на ветру деревья, чирикают клювы и светит солнышко, не теперь уже как-то немного по-другому.

P. S. В полном соответствии с поговоркой "Умные учатся на чужих ошибках, обычные люди на своих, а дураки ничему не учатся", продолжаю верить в светлые и добрые качества и намерения людей.

И периодически, гораздо реже, чем мне хотелось бы, встречаю их.

Всем здоровья и добра) И побольше светлых, неравнодушных и добрых людей на жизненном пути.

Серёга и карательная медицина

В детском саду у меня было прозвище "Профессор". В краткой, бытовой версии. Полная же, официальная включала ещё и научную специальность – "…кислых щей". Впрочем, с одногруппниками я общался мало и в основном, что называется, по делу. Вот, например, как-то раз скооперировались мы с главным местным хулиганом Серёгой,

Зашли с внуком в магазинчик, набрали дешевых игрушек, стоим в кассу. Перед нами девочка с мамой, серьезно рассказывает:

— Мам, если Лабубу настоящий, у него должно быть девять зубов, а если двенадцать — это подделка!

Артем:

— Дед, а что, разве трудно ей три зуба вырвать? …

Девчушка, лет пяти, играя на спортивной площадке в парке, увидела детскую коляску. Подбежав к коляске и заглянув в неё, воскликнула:

— Мам, мам, тут человеческий детёныш!

Я уже писал, что американцы, в массе своей, дома еду не готовят. Если готовят, то вновь прибывшие, старшее поколение, которое умело это делать дома. Молодежь или покупает готовую еду, или ходит в ближайший ресторанчик. Сами даже чай заварить не могут. О чем это я? Правильно заварить чай это искусство. Зачастую, они не могут залить кипятком пакетик чая, и не знают, что с этим пакетиком делать. Запивают еду они соком или холодной водой. Вы можете себе предствить, что после плова, мантов или лагмана пить воду со льдом? Во-первых, это просто не вкусно, во-вторых, вредно для здоровья.

Познакомила меня внучка с молодым человеком. Среди прочего я спросил, готовит ли он. Он сказал, что может приготовить пельмени. Его рейтинг в моих глазах резко вырос. Пельмени это сложное трудозатратное блюдо. Надо правильно приготовить тесто. Оно должно быть тонким, но при этом не рваться и не развариваться. Надо сбалансировать фарш, подобрать специи. Кропотливо лепить и правильно варить. Спросил, как он делает. Думал, что с высоты своего опыта смогу дать полезные советы. Оказывается, он может закинуть готовые перьмени в кипяток и варить, согласно инструкции на упаковке. Я пошутил, что с таким мастерством ему можно работать шефом в лучших ресторанах Калифорнии. Посмеялись. Ничего страшного. Главное, чтобы внучку любил. А захотят настоящих домашних пельменей, милости просим в гости к дедуле. Всегда рады.